У Ривена даже глаза заслезились. Он обвел взглядом ряды банок под книгами: в одной из них — человеческий глаз, который, казалось, пристально смотрел на Ривена, в другой — что-то похожее на человеческий эмбрион.
Льюб положил Мадру на выцветшую красную кушетку. Она проснулась и в изумлении огляделась по сторонам. Ривен сел рядом и взял ее за руку, пока Финнан представлял хозяину пришедших и рассказывал о приключениях, которые выпали на их долю во время последнего рейса.
Старик покачал головой.
— Ну и времечко наступило! То ли еще будет! — Шаркая ногами, он подошел к Мадре. Прогнав Ривена, уселся на его место и принялся ощупывать тело девушки своими тонкими руками, покрытыми старческими пятнами. Один раз она вздрогнула, от боли, но не проронила ни звука. Ни на кого не глядя, старик проговорил с неожиданной властностью в голосе:
— Финнан, нагрей воды и нарви повязок. Посмотри там, на кухне. Всем остальным надо выйти. Нечего вам здесь толкаться. Давайте отсюда. Займитесь чем-нибудь дельным. Пропустите по рюмочке, почистите свое снаряжение. Ну!
Они вышли покорно, как стадо баранов, и направились следом за Финнаном в крошечную грязную кухню, где он вешал уже над очагом наполненный водой котелок.
— Забавный старый козел, — сказал купец, — но зато очень добрый, добрее всех в этом городе, вместе взятых. Так что вы не волнуйтесь. Больная в хороших руках.
— Вот и отлично, — отозвался Байклин. — Я тебе верю. Стало быть, будем ждать. — Он осмотрелся кругом. Внезапно рассмеялся. — Но только не здесь. Здесь и затылок-то почесать — не развернешься.
— Пива, — вдруг произнес Ратаган. — Пива! Ради всего святого. Я и забыл почти, что мы наконец-то добрались до места, где продается пиво. Никаких мучений больше. Мы пойдем сейчас и промочим пересохшие глотки. А то она у меня без смазки совсем растрескалась.
— Вниз по улице есть таверна. «Черный дрозд», — сказал Финнан. — Там очень даже приличный эль, и кабатчик еще ни разу меня не надул.
— Тогда мы пошли, — объявил Байклин.
— Я тут побуду, — тихо вымолвил Льюб.
Все остальные выбрались из сумрачного дома лекаря на залитую солнцем улицу, радуясь возможности глотнуть уличного воздуха и ощутить дуновение ветерка на лице. Они едва ли-не бегом ринулись к кабаку, привлекая к себе изумленные взгляды прохожих. Но им было уже наплевать. Главное — они наконец-то покинули баржу и больше их не преследовал запах смерти, что держался на палубе со дня столкновения с гриффешами. Даже Ривен хохотал за компанию с остальными, когда они шумной толпой ввалились в таверну, — ту самую, что им посоветовал Финнан, — и Ратаган пожелал кабатчику доброго дня таким зычным басом, что заколыхались занавески на окнах. Вскоре они уже пинали стойку ногами, уткнувшись усами в холодное пиво. Лишь Коррари по-прежнему оставался подавлен, вспоминая своего брата, который лежит теперь в вырытой наскоро могиле на речном берегу, так далеко от своего Рорима. Меч Дармида он отдал Ривену взамен потерянного.
После первой кружки они заказали по второй и принялись разглядывать помещение. На удивление тихое место, хотя, может быть, их прибытие было слишком уж шумным. Местные завсегдатаи, сидящие, в основном, порознь, молча глазели на них. Кабатчик нервно тер полотенцем какую-то посудину.
Ратаган икнул и поднял свою кружку, приветствуя посетителей, знакомых и незнакомых. Айса — единственный, кто не пил. Он стоял рядом с Ривеном, задумчиво перебирая пальцами свой посох.
— Ну, вот мы и в Талскере, — объявил Ратаган, — в самом большом из северных городов и последнем на пути в горы. Что теперь, Байклин?
Смуглолицый отпил немного пива и провел пальцем по влажному боку кружки.
— Теперь начинается самая трудная часть пути.
— Горы, — пробормотал Ривен.
— А лошадей у нас нет, — добавил Коррари.
— Это не самое страшное. Все равно в горы Гресхорна особенно-то не поднимешься верхом, — успокоил его Байклин.
— И куда мы пойдем? — спросил Ривен.
— К Стэйру. Примерно три недели пути, если повезет с погодой. Во всяком случае, столько времени потребовалось мне, когда я ходил туда прошлой весной. Придется, правда, идти в обход, чтоб обогнуть самую крутую часть хребта. Сейчас там не пройти. Стало быть, выйдем из города через северные ворота и пересечем феод Армишира. Бароном там Квиринус. Он меня знает. Год назад я помогал в службе его мирканам. Там, если что, нам окажут помощь… — он нахмурился. — Хотя, несомненно, Квиринус начнет расспрашивать, что нам понадобилось в Гресхорне. Ум у него острый, что клинок меча, у барона Армишира.
Знакомые имена проносились в мозгу Ривена, пока он пытался сообразить, что здесь, в Мингнише, было реальным, своим, а что — вымыслом из его книг. Квиринус… имя звенело у него в голове. И тут он вспомнил красное вино, роскошные платья, лысую голову и глаза цвета гранита, омытого дождем. Резкий смех. Квиринус.
— Здесь много мирканов, в Талскере, — сказал он, то ли спрашивая, то ли утверждая.
Байклин посмотрел на него удивленно, потом кивнул.
— Талскер не так уж далеко от Меркадола, и к тому же — это самый крупный город в Мингнише. В городском гарнизоне сейчас числится пятьдесят мирканов под командованием Одхара, и в два раза больше — в окрестных поместьях. Талскеру есть чем похвалиться. У них тут, по меньшей мере, пять сотен стражей.
— В таком большом городе у них немало работы, — предположил Коррари, однако, похоже, слова Байклина произвели на него впечатление. Ривен заметил, как тот безотчетно коснулся своего кушака. Страж теперь был одет в простую кожаную куртку, почти все доспехи он потерял во время битвы, и сейчас они, верно, покоились на дне реки или ржавели среди трупов павших в сражении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144