Они обошли с юга озеро Меланхолии и теперь под бесстрастными взглядами гвардейцев в мундирах входили в огромные ворота города. Тириус Бархан страшно нервничал. Ему постоянно казалось, что вот-вот через уличный гам прорвется зычный голос и прикажет его арестовать. Разве все взгляды не устремлены на него? В пути он отпустил бороду в надежде, что она сильно изменит его внешность. Но это было излишней предосторожностью. К тому моменту в Дат-Лахане все уже успели его позабыть.
Почти все.
Лании и ее брату стоило большого труда скрыть изумление. Город оказался огромным, гораздо больше, чем они думали. У его монументальных южных ворот из кованой бронзы всегда была пестрая толпа. Торговцы с повозками, доверху нагруженными тканями и посудой, под обжигающим солнцем хлестали своих лошадей. Солдаты в отпуске пихали друг друга локтями и обменивались сальными анекдотами. Изможденные путники с тревогой глядели на городскую стену, теребя в руках векселя и свитки пергамента с официальными документами. Там были и гордые гуоны на больших черных конях, взиравшие на остальных с презрительным спокойствием, и семеты, входившие в город пешком с длинными шпагами на поясе. Группа акшанов из Эзарета толкала вперед упрямых мулов.
При виде шпилей и башен верхней части города Тириуса охватила мучительная ностальгия. Дат-Лахан нисколько не изменился. Он по-прежнему, как надменный и прекрасный хозяин, правил этим миром. В вышине переливались под лучами утреннего солнца купола императорского дворца. С его великолепием контрастировала темная громада ютящегося на своем утесе монастыря. Холмы были покрыты роскошными белоснежными виллами. Ниже располагались простонародные кварталы и пригороды с их акведуками. И совсем сбоку — озеро Меланхолии, необозримое и спокойное, как серебристое зеркало.
— Ну как? — спросил державший Ланию за руку Тириус.
— Огромный, — ответила его жена. — И очень шумный.
— Что ты чувствуешь, вернувшись? — поинтересовался Тубальк.
— Не знаю, — задумчиво ответил ишвен. — Мне кажется, я тут уже был, но целую вечность назад. Мне все кажется каким-то нереальным. Подумать только, ведь я прожил тут почти двадцать лет!
— В любом случае, — заключил найан, дергая за поводья своего мула, — когда ты идешь по улице, никто не оборачивается, и это добрый знак. Значит, не больно-то ты им и нужен.
— Послушай, — вдруг вспомнил ишвен, улыбнувшись, — а ты разве не собирался ждать меня у стен города?
— Ну да, — рассмеялся найан, — но я решил, что со мной моей сестре будет спокойнее, чем с тобой.
Тириус легонько пнул его кулаком, и его друг упал на колени, будто смертельно раненный. Потом он встал, отряхнул пыль со своей туники и повернулся к императорскому дворцу, возвышавшемуся в конце улицы, по которой они шли. Его здание со своими колоннами и горельефами, бесчисленными башнями и гигантскими мраморными львами подавляло своим величием. Те, кто приезжал в столицу впервые, при виде его останавливались, будучи не в силах пройти мимо. Многие проводили так несколько часов.
— Так ты жил тут? — ласково спросила Лания.
— Сзади. Полоний со своей свитой занимал вон то крыло, видишь?
Женщина кивнула. Дат-Лахан немного пугал ее, но она старалась не подавать виду. Движение, несмолкаемый шум города, ослепляющие огни повергали ее в смятение, навевая дурные предчувствия и тоску по безмятежности леса.
— Ну что ж, вот мы и пришли, — вздохнул Тубальк. — Что теперь?
— Теперь я пойду во дворец, — пояснил Тириус. — Чтобы поскорее со всем этим разделаться.
— Да, — прошептала Лания, крепче сжав ему руку.
— Если повезет, — продолжал ишвен, — мы сможем сегодня же вечером отправиться в обратный путь.
— Разве аудиенции Императора добиться легко? — удивился его друг. — Его императорского величества? Воплощения Единственного? — со смехом добавил он, делая вид, что кланяется.
— Надеюсь, что да, — ответил Тириус. — Это ведь совершенно особое дело.
Он обернулся и заметил маленькую таверну, в которой в свое время часто бывал. «У скрещенных мечей» — гордо гласила вывеска. По его воспоминаниям, это было вполне пристойное место. Он указал на него найанам.
— Ждите меня здесь, — велел он. — Если, конечно, не хотите осмотреть город.
— Почему бы и нет? — улыбнулся Тубальк, по-прежнему державший за поводья мула.
— Нет, — тихо сказала молодая женщина. — Я пойду с тобой.
— Послушай, Лания…
— Я хочу сопровождать тебя. По крайней мере, до дверей дворца. Дальше, если нужно, ты пойдешь один. Но до тех пор позволь мне быть рядом с тобой.
Ишвен посмотрел на свою жену. Как же он ее любил! С хрупкой фигуркой, в самой простой вышитой тунике, она выгодно отличалась от местных женщин с их шелковыми тогами, дорогими и сложными костюмами. Пока он смотрел на нее, через толпу, которая тут же расступилась, прошли несколько бритых наголо женщин с опущенной головой и скрещенными руками, терявшимися в глубине чрезмерно широких рукавов их черных одеяний. «Монахини Скорбящей Матери», — вспомнил он. С их тревожной суровостью.
— Ну что? — спросила Лания.
— Хорошо, — ответил Тириус, увлекая ее за собой на Большую Эспланаду перед дворцом.
* * *
Они договорились с наступлением темноты встретиться с Тубальком у дверей «Скрещенных мечей». Гордый найан решил немного прогуляться по городу. Похоже, размеры столицы его нисколько не впечатляли. На самом деле, он вовсе не собирался никуда уходить. Он хотел всего лишь найти оружейника и купить у него стрел. Поговаривали, что азенаты в этой области творят чудеса. А Тубальк как раз отложил для этой цели десяток-другой экю, которые в свое время проезжий торговец отдал ему за какие-то безделушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91