Вдруг, когда между кораблями оставалось не более мили, успокоившееся было море вдруг взорвалось прямо посередине между кораблями, словно невидимый бич с Небес хлестнул по волнам, оставив на поверхности пенный след в добрых полкабельтова длиной, прямо поперек курса «Аз-зубаны». Для беглецов это воистину оказался легендарный Бич Божий, предвещавший погибель тому, кто его видит. Но бич живой.И вышел он из моря.Из пены и волн, извиваясь и свиваясь в кольца, корчась, словно от неистовой боли, и визжа, как стадо сирен, появился он, Великий Морской Змей, страшная легенда Океана, легенда, в которую не верили даже опытные моряки, легенда, в-реальности . которой довелось убедиться Сабику и его спутникам ценою гибели половины из них.Как гласили легенды, бытующие среди моряков, эти страшные существа, превосходящие по размерам самого большого фи-салиса, по ловкости и скорости самую быструю афалину, а по силе и коварству — легендарного Спрута-Громовержца — с которым им, слава Небесам, столкнуться не довелось, — живут в глубинах Океана, у самого дна, и раз в несколько лет поднимаются к его поверхности, чтобы увидеть солнце и умереть. Но перед смертью от солнечных лучей Змей сходит с ума и начина-306 ет нападать на все, что попадается на его пути. А поскольку морские животные предчувствуют его появление и заранее убираются с его пути, то чаще всего Морской Змей нападает на проплывающие корабли, разбивая их и пожирая людей. И легенды не солгали.…Рассмотреть толком, что собой представляет легендарный зверь глубин, было невозможно. В мириадах брызг, вздымаемых им, в непрестанном движении его тела все сливалось и крутилось перед глазами. Одно можно было сказать с уверенностью — что перед ними был именно змей и что он действительно велик. Когда над волнами появилась его огромная, вытянутая, но скорее крокодилья, чем змеиная голова, с распахнутой пастью, усеянной неровной длины саблевидными зубами, в которую, казалось, поместится целиком средней величины фисалис, с мутными слепыми бельмами выпученных глаз, с развевающимся гребнем то ли волос, то ли налипших водорослей, до того места, где вздымался и хлестал по воде конец его тела — увенчанный жестким гребнем навроде скорпионь-его жала, хвост, — было не менее трех или пяти десятков ярдов. В промежутке между волнами и брызгами было видно только округлое, мокрое, покрытое крупной чешуей — местами облезшей, видимо, от старости — тело. Никаких особенных деталей вроде плавников или ластов на его боках заметно не было; только возле головы трепался, вздуваясь, длинный кожистый, как у василиска, капюшон цвета больной бирюзы, да под горлом набухал при визге большой красноватый и мутно полупрозрачный зоб.Чудовище крутилось, словно его изнутри что-то ломало, словно в нем жил еще один Змей, и они не могли поделить это тело, будто оно было мало для них двоих; и визг его казался криком боли дерущихся внутри него злобных сущностей. Змей, казалось, был занят только собой и не замечал кораблей. И возможно, все бы обошлось, но у капитана «Аз-зубаны», которая на всех парусах шла прямо на него, видимо, не выдержали нервы. Его можно было понять: парусник не смог повернуть или погасить инерцию — слишком мало было расстояние, сокращающееся к тому же с каждой секундой; возможно было еще переложить румпель и отвернуть в сторону,' и, кажется, капитан даже дал команду, потому что «Аз-зубана» начала поворачивать, но тут случилось непоправимое. Борт судна вдруг заволокло белыми дымными клубами, и через мгновение неслышимые сквозь визги Змея ядра вздыбили буруны возле его головы…Змей взревел совсем уж запредельно. Оцепенение, охватившее всех, кто был на палубе «Данаба», в миг исчезло. Са-бик не мог оторвать взгляда от Змея, но слышал, как, бешено ругаясь и сквернословя, капитан «Данаба» командовал ставить паруса и заряжать пушки правого борта. Это единственное, что могло сейчас помочь обреченной «Аз-зубане» — отвлечь и сбить с толку животное. Но Великий Морской Змей рассудил по-своему. Ядра если и задели его, то не нанесли ощутимого вреда. Зато, кажется, примирили внутренних врагов и заставили их обратиться к врагу внешнему. Змей обернул свои выпученные бельма в ту сторону, откуда пришла боль, и, вздув зоб и встопорщив капюшон, завизжал и ринулся к обреченному кораблю. Залп «Данаба» не достиг цели — было поздно, и там, куда целили канониры, не было уже ничего.Змей в секунды преодолел отделявшее его от «Аз-зубаны» расстояние и ринулся на своего врага. С лету он врезался в палубу корабля. Хотя это было невозможно, но Сабику показалось, что он слышит крики людей, треск дерева и рвущихся снастей и парусов. «Аз-зубана» дрогнула и накренилась, почти опрокинулась набок, показав облепленное ракушками дно. Змей, обвив кольцами весь корабль, стал сдавливать его, как, видимо, не раз поступал со своей добычей. Его хвост бешено колотил по корпусу там, где, видимо, по его разумению, находилась голова, дробя в щепы корму; голова его врезалась зубами в носовую часть и застряла там, вызвав новый приступ ярости животного.Все было кончено в минуты. Только что над местом схватки вздыбливались волны и мелькало тело Великого Змея, доносился его визг и треск корпуса «Аз-зубаны», но когда «Данаб» приблизился к месту трагедии, там было только спокойное море, на волнах которого качались обломки корабля и какой-то мусор — разъяренный Змей уволок свою добычу в глубины, возможно, чтобы там добить или додушить… Уволок вместе с экипажем. «Данабу» удалось спасти только шестерых, двое из которых оказались моряками, а четверо солдатами и офицерами из роты капитана Ги-еди, в Том числе и сам он;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171