Ничего, пару недель можно было и попоститься. К тому же пост был не таким уж строгим: Менкар все же умудрился пару раз выбраться на Край и настрелять там хотя бы мелкой дичи.Для тех же целей — потом выгнать из-под кожи все остатки рыбного запаха — служила и ежевечерняя баня. И по этой же самой причине Менкар и Аподис несколько раз посещали местные бордели — каждый раз разные, — хоть как-то совмещая полезное с приятным. Хорошим индикатором того, что успеха в этом мероприятии Менкар достиг, являлось то, что окрестные собаки не упускали случая облаять их, когда они проходили мимо, а собак с их нюхом не проведешь.Так что сейчас, к исходу срока подготовки, Менкар был уверен, что сделал все для того, чтобы его будущего напарника, да и его самого, не загребли на первой же заставе, и обучил его всему, чему только мог — кроме разве что приличной езды на коро… на лошади.Оставалось только ждать от Волантиса известия о том, что на Краю Земли сошел снег…
СЕКРЕТНАЯ МИССИЯ — А знаешь, на лошади, по-моему, ездить удобней,. — поделился Аподис после первого дня путешествия.Менкар усмехнулся и не ответил, он пощадил Аподиса — первый переход был совсем небольшим; Аподис даже не успел начать уставать. Они ехали хвойным лесом, таласар молча восхищался деревьями; Менкар оценивающе посматривал на него. Как всадник Аподис был вполне сносен, однако ж на краевика походил мало. Чего-то ему не хватало, и Менкар никак не мог понять — чего именно.Они выходили на Край порознь. Сначала наверх поднялся Менкар: он мог показаться на глаза своим родичам, он был свой, он без труда мог добыть трех лошадей и необходимое снаряжение для путешествия в Столицу. С Аподисом они встретились несколькими днями позже в условленном месте. Тот был несколько возбужден; Менкару его нервозность не понравилась; однако едва они тронулись в дорогу, таласар стал спокойнее.Еще не начало чернеть небо, а суп с солониной и крупой был уже почти готов. Менкар сидел у костра, разбирая припасы к ужину. Аподис бродил по леску, бестолково таская к огню сухостой; он относился к деревьям с ненужным почтением. Когда Менкару наконец надоело его не приносящее практических плодов шатание, он взял топорик и подрубил корни полувывороченной зимним ураганом тонкой, толщиной с руку, сосенки. Приволок деревце к костру, потом занялся приготовлением постели из сосновых лапок.Спать устроились рано, но заснули не сразу; еще долго лежали, завернувшись в зимние меховые плащи, смотрели на небо и перебрасывались ничего не значащими фразами. Менкару, например, пришлось согласиться, что такой собачьей холодины в Таласе не бывает, тем не менее он добавил, что «здешний морозец бодрит, а в вашем проклятом тумане только раскисаешь…» Аподис с ним согласился и признал, что луна здесь, на Краю Земли, выглядит куда внушительнее, чем в Таласе, да и звезды много ярче. А Млечный Путь, добавил он зачем-то, который таласары называют Небесными Отмелями, в древней Плейоне называли «арканастрас», что означает «радуга звезд», на что Менкар ответил, что по-товьярски «арканастр» значит «великий аркан», то есть «философский камень». Надо же, лениво удивился Аподис, а Менкар, помолчав, спросил, .видел ли он мудреца Арканастра? Аподис ответил, что нет. «А я видел, — сказал Менкар, — и по-моему, никакой он не мудрец, а нормальный мужик». Надо же, опять не особо удивился Аподис, и Менкар начал рассказывать, как, когда он в последний раз плыл на плоту, к ним подсел какой-то старик, здоровый такой, как Волантис, только старый и в очках, и все как-то сторонились его, а когда он спросил почему, Канис ответил, что это же сам Арканастр, а он подумал, ну и что, что Арканастр, какой такой Арканастр? — и подсел к нему, а тот налил ему какого-то крепкого пойла, и они трепались, пока он, Менкар, не заснул, а утром… Что там было утром, Аподис не узнал, потому что заснул сам.Утром снова двинулись вперед; после полудня остановились на полчаса перекусить, потом двинулись дальше по извилистым горным тропам. К вечеру выехали на пустынную, но хорошо наезженную дорогу. Они проехали по ней несколько миль, пока не оказались у специально оборудованного ночлега — этакого сарая, при котором под навесом была сложена поленница и стояла уже порядком потощавшая копенка для лошадей.Уставший Аподис на сей раз заснул раньше, чем Менкар успел сварить кашу, — взял в руку лепешку с куском мяса, куснул пару раз, пожевал утомленно, да так и отключился от действительности с недоедком, зажатым в кулаке. Когда каша была готова, Менкар попробовал растолкать его, ничего не добился, съел свою порцию, подождал, пока в котелке-закипит вода для травяного чая, потом вдумчиво его пил, пока не вспотел, а затем снова попробовал разбудить Аподиса.Таласар выпрямился, повел затуманенным взглядом вокруг.— Поешь, — предложил Менкар.Аподис взял в руки миску с кашей, щедро сдобренной салом, осторожно попробовал. По его мнению, это было не очень съедобно, но выбирать не приходилось. Он вяло набил желудок непривычной пищей, прикидывая, какую еще гадость ему доведется отведать здесь, залил ее кружкой чаю и снова повалился спать.Спалось ему, несмотря на усталость, плохо. Тело ломило, ныло, затекало, будто его весь день били или по крайней мере трясли (что было ближе к истине), так что Аподис то и дело ворочался и часто просыпался. Во время одного из таких пробуждений он заметил, что в сараюшке посветлело. По ощущениям до рассвета было еще далековато и Аподис решил, что это просто луна вышла из-за тучи. Менкар похрапывал во сне. Захотелось пить, и он выполз из-под плаща, нашел котелок с чаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171