– Хорошо, ваше величество, – вздохнул Уолсингем.
– Теперь, что с другими? Этими шестью джентльменами, – королева презрительно выделила последнее слово. – Вы раскрыли личности этих дерзких смельчаков, которые поклялись лишить меня жизни?
– Именно об этом я и пришел сообщить вам, – заметил Уолсингем. – Один из моих агентов явился ко мне буквально час назад с новым свидетельством. Теперь у меня есть возможность определить имена всех заговорщиков. Я выписал ордера на всех, включая эту ведьму, которая, похоже, тоже вовлечена в дело.
– Эта «Серебряная роза», о которой вы говорили со мной. – Елизавета с явным отвращением дернула головой. – Еще и заговор ведьм. Что же будет дальше? Отлично, Уолсингем. Займитесь арестами и вашим проклятым списком. Только оставьте меня в покое. По крайней мере, на оставшуюся часть этой ночи. – И даже не оглянувшись, королева отпустила его усталым взмахом, руки.
Уолсингем поклонился и отступил, поспешив выполнить ее распоряжения прежде, чем она переменит свое мнение и найдет какую-нибудь причину запретить суд над королевой шотландцев.
Уолсингем знал, что его усердие будет дорого ему стоить. Кого-то придется обвинить во всем, когда топор отделит голову этой женщины из рода Стюартов от ее плеч. Он почти не сомневался, что все королевское недовольство падет на него, и он был готов вынести это.
Что касается ареста «Серебряной розы»… тут Уолсингем испытал укол совести. Мартин Ле Луп сослужил секретарю огромную службу, обнаружив тот портрет и незамедлительно доставив его Уолсингему.
Смерть ведьмы станет скверной оплатой за отважные деяния Мартина. Уолсингем опасался, что Мартин очень тяжело перенесет это, и жалел его.
Но Уолсингем не имел права позволить пристрастию к Мартину поколебать его решимость. Как всегда, сэр Фрэнсис ясно видел свой долг и приготовился выполнить его. Чего бы это ему ни стоило.
ГЛАВА 19
Последние косые лучи заходящего солнца скользили по грубо отесанному кухонному столу, на котором Мод чистила блестящие красные яблоки, доставая их из плетеной корзины. На вертеле над огнем жарилась оленья нога, и аппетитный запах смешивался с ароматом сушеных трав, развешенных под потолком.
Знакомая картинка, знакомые запахи, но сейчас, после приключений прошлой ночи, они смущали Кэт своей привычной обыкновенностью. Похищение портрета, спасение лишь по счастливой случайности, гроза и те украденные у судьбы часы в объятиях Мартина – все в этом обыкновенном мире казалось сном.
Но чтобы видеть сны, надо спать, а Кэт почти не спала после возвращения в «Ангел». Она с облегчением вздохнула, когда услышала сонное дыхание Мег, которая крепко спала, несмотря на ночную грозу. Уж слишком хорошо девочка читала по глазам, и Кэт было бы и неловко и трудно объяснить свое отсутствие.
Но Мег даже не проснулась, когда Кэт прокралась в их спальню. Девочка сладко спала и тогда, когда Кэт провела оставшиеся до рассвета часы на скамейке у окна, заново переживая собственное безумие. Она поражалась на себя. Как позволила она себе полюбить мужчину, который никогда не ответит ей взаимностью. Но у нее не получалось и сожалеть о случившемся, а такой конфликт мыслей и чувств отнюдь не способствовал сну.
Потирая кулаками усталые глаза, Кэт склонилась над долговязым подростком, скорчившимся в углу на тюфяке. Если Кэт и провела беспокойную ночь, она должна была признать, что Джему пришлось еще хуже. Длинные пряди светлых немытых волос падали на его угловатое лицо, когда он смотрел на Кэт полными страдания глазами. Рукой он подпирал раздувшуюся щеку.
– Открывай рот, дружок, и позволь мне взглянуть, – Кэт уговаривала его уже по третьему разу.
Но Джем упрямился, качал головой и отворачивался. Кэт с досадой вздохнула. Бессонная ночь и попытка преодолеть головную боль мало способствуют терпению.
Хотя Джем и был почти в два раза выше ее и весь состоял из долговязых ног и жилистых рук, Кэт схватила его за ворот рубашки и прорычала:
– Открывай рот, если не хочешь, чтобы я встала на колени на твоей груди и вырвала твои челюсти.
Джем застонал, но чуть разомкнул губы. Кэт схватила его за подбородок, заставляя открыть рот шире. Она осмотрела покрасневшую десну, раздувшуюся вокруг почерневшего гнилого зуба.
Мисс Баттеридор маячила за спиной Кэт, косясь на мальчишку.
– Заячьи мозги, – глубокомысленно произнесла старуха, кивая головой для верности. – Надо только потереть ими по воспаленной десне. Чудесно помогает малышам, у которых пробиваются зубы.
Кэт прикусила язык, чтобы не сказать, что она думает о подобной идиотской и отвратительной практике. Они с Агатой совсем недавно достигли некоторого перемирия, и Кэт стремилась соблюдать его, по крайней мере ради Мег.
– Полагаю, Джем уже перерос младенческий период для подобного лекарства, мисс Баттеридор. Этот зуб явно нуждается в удалении.
– Нет, – завопил Джем.
К удивлению Кэт, Агата нехотя согласилась с нею.
– Лучше всего попросить хозяина послать за Тернером, цирюльником с Ганнинг-стрит.
– М-м-м! – Джем затряс головой, зажимая руками рот.
– Тихо, тихо, дорогуша. – Агата локтем отодвинула Кэт и наклонилась, чтобы убрать Джему волосы с глаз. – Мистер Тернер хорошо тащит зубы. Он делает это очень быстро, а заодно и подстрижет эти твои лохмы. Надо сказать, давно бы следовало.
В ответ Джем только издал очередной жалостный стон. Кэт оставила Агату утешать парнишку, насколько это было возможно, и пошла поговорить с Мартином. Тот ушел из дома очень рано, а после возвращения заперся в кабинете.
Кэт столкнулась с Мег на пороге кухни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125