Кейт и Ри присоединились к короткой очереди под ярко-красным навесом лавки пирожника и принялись обсуждать достоинства различных начинок — мяса гадюки, гремучей змеи, обезьяны, попугая, индюка, оленины, а также пюре из кузнечиков, и наконец остановили выбор на огромной кулебяке, дышавшей паром на прилавке. Вкуса различным видам мяса прибавляли ломтики манго и танали, благоухание усиливали крошеный корень манагоды и кокос, а толстая корочка пирога аппетитно поблескивала ореховым маслом.
Кейт заставила себя есть медленно. Забыв об осторожности, она легко могла выдать себя своим, буквально зверским, аппетитом. Она вдруг подумала о том, как часто люди говорят друг другу, что они «умирают с голоду», или «готовы умереть за кусок сочной баранины», или «до смерти хотят сладкого льда»… а ведь сама она в отличие от нормальных людей действительно может умереть, если вовремя не получит пищи. И мысль эта неприятно уколола ее, чуточку отравив счастливое утро.
Рука об руку они направились к входным воротам, ведущим в лабиринт крытого, внутреннего рынка. Там они нашли лавку, где продавались пеккари, — владелец ее отгородился сеткой от докучавших ему мух, чтобы те не липли к подвешенным на крюках свиным тушам. Кейт сочла эту идею вполне здравой, а затем выбрала поджаренного на вертеле упитанного поросенка, приготовленного в собственном соку — без специй. На пару с Ри они быстро умяли жаркое. И по-прежнему голодная, она повела его дальше, в глубь рынка, где лавки теснились уже едва ли не друг на дружке, и наконец обнаружила витрину, на которой было выставлено одно из самых любимых ее блюд — попугаи в меду, зажаренные на палочке. Цена оказалась вполне приемлемой, и она проглотила парочку птичек, жалея, что не может позволить себе еще, не рискуя привлечь к себе излишнее внимание своей прожорливостью.
Когда они вновь выбрались на улицу, дождь уже прекратился, и солнце начинало выглядывать в прорехи между облаками. Над согревшимися улицами поднимался парок, на небе изгибались сразу три радуги.
— Ну как, возвращаемся в гостиницу? — спросил Ри. — Или, чтобы дожить до полудня, тебе необходима еще горсточка сластей? Скажем, корзинка дынь или весь запас сладкого льда какого-нибудь удачливого лавочника?
Кейт рассмеялась.
— Нечего дразниться. Скоро настанет и твоя очередь.
Она оглядывала обе стороны улицы. В здешних лавках можно было бы купить еще что-нибудь вкусное, однако, хотя Кейт еще не вполне насытилась, она решила сделать паузу, чтобы аппетит приобрел прежнюю остроту.
— Доживу до следующей трапезы. Давай вернемся в гостиницу. Она потянулась, чтобы поцеловать Ри в щеку, и мгновенно тепло и запах его тела заставили ее ощутить голод иного рода. Проведя кончиком пальца по его груди, она шаловливо улыбнулась:
— Точнее, бежим. И если ты сумеешь догнать меня… — Улыбка ее сделалась еще шире. — Лови.
Ри протянул к ней руки, однако Кейт легко увильнула и помчалась по дороге — размахивая руками и запрокинув голову. Она пролетела над проложенными через улицу камнями, коснувшись мостовой лишь в самой середине улицы, и понеслась по тротуарам, старательно огибая углы, не думая о препятствиях и о том, чем они могли угрожать ей… или она — им. Она просто бежала, выкладываясь полностью, восхищенная самой погоней.
Ри внезапно возник перед ней, когда она проскочила мимо последнего переулка на пути к гостинице; он даже не запыхался, и она расхохоталась. Он поймал ее на бегу, обхватив талию руками, и подбросил в воздух. Быстрое движение заставило их обоих закружиться.
— Поймал, — объявил Ри.
Пальцы его прикасались к ее животу; Ри прижимал Кейт спиной к своей груди, а ноги ее болтались в какой-нибудь ладони от земли. Припав головой к его плечу, Кейт поглядела вверх.
— Поймал. Очень умно придумал. А я и не знала об этом коротком пути.
Она еще задыхалась после бега.
— Итак, теперь я принадлежу тебе. И что ты сделаешь со мной?
— Ты действительно хочешь это знать?
— Не слишком. Мне будет приятно, если ты чем-нибудь удивишь меня.
Ри повернул ее к себе лицом и, подхватив под колени и спину, поднял, а затем неторопливо поцеловал.
— Можешь поставить меня на землю, — сказала она, когда поцелуй оборвался.
— Могу. Но теперь ты моя, и я не хочу этого делать.
Он донес ее до почти безлюдной таверны, а потом направился вверх по лестнице. На середине ее они встретили спускавшегося вниз Дугхалла.
Взглянув на лицо дяди, Кейт почувствовала в душе настороженную тревогу. За все годы, что она знала его, ей еще не приходилось видеть у Дугхалла таких безжизненных глаз… Она никогда не считала его старым. Но в это мгновение он показался ей одновременно и дряхлым, и больным.
— Поставь меня, — шепнула Кейт, обращаясь к Ри, — впрочем, он уже и сам догадался сделать это. — Дядя, что случилось?
— Я дожидался вашего возвращения, — ответил тот мертвенным голосом. — Мы должны покинуть гостиницу. Немедленно.
— Зачем? — Кейт нахмурилась. Дугхалл, не поворачивая головы, шел мимо них. — Что случилось? Драконы обнаружили наше укрытие?
Дядя даже не обернулся.
— Хуже. Пошли. Твои вещи уже упакованы. Объяснения услышишь по дороге.
Кейт с Ри последовали за Дугхаллом — он повел их к боковой двери, где уже ожидали их Хасмаль, Янф, Валард и Джейм. Подъехал Трев на шаткой повозке, запряженной парой хромых лошадей; округлое лицо помощника Ри казалось бледным и испуганным. Повозка была нагружена перевязанными тюками сена.
— Мы устроили внутри углубление, — объяснил Трев.
— Внутрь, — скомандовал Дугхалл. — Быстро.
Перебравшись через внешний ряд тюков, они устроились между своих вещей на щелястом полу, и когда все уселись, Трев сдвинул крайние тюки к середине, а сверху уложил еще несколько связок сена, образовавших над ними нечто вроде кровли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116