Выяснилось, что все сказанное им — чистая правда.
Рейт на мгновение задумался над услышанным, затем сказал:
— Значит, теперь вам нужно узнать, кто же из них солгал вам, и вы думаете, что я назову лжецом моего старого друга Соландера.
Омви натянуто улыбнулся.
— Мы пошутили над необычностью вашей затруднительной ситуации, Магистр Геллас, но лишь слегка. Наш юмор простирается в не слишком далеком направлении, если с нами отказываются сотрудничать. Позвольте рассказать вам, чем мы занимаемся в настоящее время. Мы отыскали вашу давнюю любовницу Велин Артис-Танквин там, где вы, очевидно, прятали ее. Сейчас она направляется сюда вместе с теми людьми, которым вы поручили ее спрятать. В наших камерах уже собралась превосходная коллекция ваших сообщников — мужчин и женщин, состоящих в рядах Ордена Резонанса, актеров, которые долгие годы у вас работали, ваших нескольких помощников, менеджеров, художников-декораторов и костюмеров. Вы регулярно использовали их в вашей деятельности с тех самых пор, как поставили на сцене вашу первую еретическую пьесу. Некоторых из них мы уже допросили. Собираемся в ближайшее время допросить и всех остальных. Мы все еще ожидаем прибытия Джесс Ковитач-Артис, чье местонахождение пока что затрудняемся установить, несмотря на то что ее помощник — один из наших людей.
Услышав это, Рейт вздрогнул. Омви, заметив это, удовлетворенно улыбнулся.
— Понятно. Значит, вы виделись с агентом Джетисом!
Рейт вспомнил о своем разговоре о судьбе Джесс с враждебно настроенным Патром и задумчиво кивнул.
— Он мне не понравился. Выходит, он предал ее.
— Предал ее? Ничего подобного. Скорее всего она-то ни в чем не виновата, но, если нам понадобится, мы всегда сможем использовать ее как удобное средство повлиять на кого-нибудь. Нет, агент Джетис просто сообщил нам интересные сведения о вас. Он предоставил нам запись своей беседы с вами. Эта запись указала нам верное направление поисков тех, кого нам нужно заполучить для допросов.
Рейт прекрасно помнил, что не сказал Патру ничего такого что могло бы серьезно повлиять на его судьбу. Но он знал также и то, что наговорил Джесс много того, чего ей знать не следовало бы. А что, если Патр на самом деле любит Джесс? Что, если он записал их разговор для того, чтобы защитить Джесс, сделав каким-то образом так, чтобы возникло впечатление ее полной невиновности?
Безмолвному Дознанию известно о каанцах. Скоро ему станет известно и обо всем остальном. Что же будет, если Велин, прибыв сюда, расскажет все, что знает, чтобы избежать личных неприятностей и расквитаться с ним? А что будет в том случае, если у членов Ордена Резонанса сумеют выудить под действием магии подробности его, Рейта, антиправительственной деятельности?
— Значит, вам нечего нам сообщить? Вы в этом уверены? — спросил Магистр Омви.
— Нет. Я в этом уверен.
Магистр кивнул, и в комнату бесшумно вошли несколько здоровенных охранников. Прежде чем Рейт успел пошевелиться, они с ловкостью заковали его руки в массивные наручники из белого металла и отвели его на помост, где только что находилось изображение Соландера.
— Вы уверены, что не хотите поговорить с нами добровольно? — спросил Магистр.
— Абсолютно, — ответил Рейт.
— Это был ваш выбор, — произнес Омви.
Охранники отступили в сторону, и откуда-то сверху засиял магический щит. Рейт собрался было пройти через него, но решил пока не делать этого и не выдавать своих сверхъестественных способностей.
— Ваше имя? — задал вопрос Омви.
— Геллас Томерсин.
— Ваше сословие?
— Стольти. Семья Артис.
— Ваш род занятий?
— Управляющий театром, режиссер-постановщик.
— Кто такой Винкалис?
— Я не знаю.
Наступила тишина. Рейт ничего не видел за стеной ослепительного света, который мощным потоком струился вокруг него. Но слышал он достаточно хорошо.
— Проверьте аппаратуру, — шепотом приказал Омви, — и увеличьте мощность на двадцать процентов.
Свет сделался еще ярче.
— Кто такой Винкалис?
— Я не знаю, — повторил Рейт.
Он изо всех сил старался сдержать улыбку, отвечая на вопросы. Ему было известно, что подобный допрос — истинно адская мука для тех, кому приходится его пройти. Те, кто давал показания по незначительным вопросам, потом в течение нескольких дней жаловались на сильную головную боль, рассеянное внимание и ощущение дикого страха. Что касается Рейта, то он чувствовал себя при допросе так, будто стоял на залитом солнцем морском берегу, обдуваемый легким, приятным ветерком.
— Он должен знать, — пробормотал чей-то голос, который Рейт не узнал.
Омви что-то проворчал в ответ и буркнул:
— Следовало бы думать.
— Где находится Велин Артис-Танквин?
— Я не знаю.
— Черт возьми, ты же знаешь, что ему известно, где она! — рявкнул чей-то голос.
— От него невозможно добиться какой-либо магической пользы, — произнес голос где-то в вышине, слева от Рейта. — Напряжение составляет около пяти сотен лунсов, но он забирает все, что мы сквозь него пропускаем.
— Но он знает, где Велин, потому мы-то уж точно это знаем, знаем, куда он отправил ее!
Рейта внезапно охватил страх. Помощник Джесс был их агентом. Помощник Соландера тоже оказался их осведомителем. Кто же из его помощников является шпионом Безмолвного Дознания?
— Все наверх! — прокричал Омви. — Четыре тысячи лунсов, и если у него от этого закипят мозги, то нам придется приносить извинения его родственникам!
— Да, Магистр Омви!
Свет сделался настолько ослепительным, что Рейт перестал видеть даже собственные ладони. Он закрыл глаза, но свет проникал и через плотно сомкнутые веки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167