– Я вижу слово «мак», но оно мне ничего не говорит.– Значит, его истинное значение по-прежнему скрыто. Постарайся проникнуть за фасад.Джаг снова посмотрел на буквы. Глаза у него уже начинали слезиться. Зачем Великий магистр оставил ему такое послание?!– Великий магистр даже не мог быть уверен, что я еще буду жив к этому моменту…– Он ни за что бы не решил, что ты умрешь раньше его, подмастерье, – негромко сказал Краф. – Он никогда бы не допустил подобной мысли. – Волшебник постучал по листку бумаги. – Это было приготовлено на случай его смерти. Враги Вика безжалостны, и он это знал.Может, Великий магистр вообще уже мертв. Двеллеру тоже не хотелось допускать подобной мысли, но, раз уж она забралась в его голову, избавиться от нее было чрезвычайно сложно.– Вик наверняка написал здесь о чем-нибудь, что имело бы для тебя особый смысл, – продолжил Краф. – Намекнул на что-то, что известно только вам двоим.Джаг уставился на цепочку букв, но никаких идей у него не возникло.– Как насчет слова «книга»? – предложил волшебник. – Или «том»?– Здесь нет буквы «т», – понуро отозвался двеллер.– Ну, тогда значение слова «книга» на каком-нибудь другом языке.Джаг повертел буквы в голове, перебирая десятки известных ему языков. Бесполезно. Бесполезно. Бесполезнобесполезнобесполезно!– Нет, не получается.– Тогда другое слово, – продолжил свои настойчивые попытки помочь ему Краф. – Если не книга, тогда рассказ, или монография, или роман.– Только не на другом языке, – вмешалась в разговор Джессалин. – Вик известный хитрец, но слишком все усложнять он не любит. Чем проще головоломка, тем эффектней она выглядит, когда разгадка найдена.Она подошла к столу.– Другой язык он вряд ли использовал. Но Краф, скорее всего, прав, Джаг. Думаю, тебе следует искать какое-то сочинение или имя автора, которое подскажет тебе путь к решению.Двеллер принялся изучать буквы, вертя их в уме и отыскивая подходящие сочетания. Он никогда не задумывался над тем, сколько слов знает, даже если ограничиваться одним лишь общим языком. И внезапно Джаг увидел разгадку, причем она показалась ему настолько очевидной, что ему с трудом удалось поверить, как он мог не заметить ее раньше.Дрожащими пальцами он зачеркнул нужные буквы:И ЗЮ С А Х О ИТ МАКИ записал получившееся слово. Стихи .– Стихи? – переспросил волшебник.– Да, – сказал Джаг. – Я совершенно в этом уверен. Вы были правы, Краф, и Джессалин тоже. Великий магистр наверняка оставил мне название стихов, которые я должен помнить.– И много ты знаешь стихов? – поинтересовался старый волшебник.– Тысячи, – отозвался Джаг. – И еще больше отрывков и строчек.– Тогда это все равно что искать камешек на морском берегу, – проворчал Кобнер.– Нет, – возразил Краф. – Не думай, что решение задачи невозможно. Подмастерье, стихи, которые упоминает Вик, наверняка имеют двойной смысл. Они являются ключом к дневнику и одновременно напоминают о каком-то случае из вашего прошлого. Какие стихи имеют для вас какое-то особое значение?– Таких несколько, – сказал двеллер, стараясь не поддаваться грызущей тревоге. – В основном это мнемонические стихи, помогающие запоминать таблицы, графики и важные тексты.– Тогда это не подходит, – вздохнул волшебник. – Должно быть что-то попроще.3 Ю А О М А КВдруг буквы в сознании Джага словно сдвинулись и заплясали в хороводе. Ответ теперь был ему ясен, и он и вправду был так прост, как предполагал это Краф. Перо в руке двеллера почти самостоятельно вывело строчку:3 А М О К Ю А.Джаг откинулся на спинку стула; от волнения его охватила дрожь.– Замок Юа? – прочитал волшебник.Судя по его мрачному лицу, Краф не понимал, о чем идет речь.– «Замок Юа» – это гномьи стихи. – Кобнер поморщился. – Хотя ни один настоящий гном их так не назовет. Вообще-то это боевая песня гномов Рурмаш с Дымящихся болот.После знакомства с Великим магистром и доступными ему знаниями Кобнер стал питать определенный интерес к истории своих сородичей.– Они строили корабли из металла и сражались с гоблинами Дымящихся болот за железорудные месторождения, которые им были нужны для выживания. И победили бы, кстати, если бы лорд Харрион не устроил Переворот. Я бывал в тех местах с Великим магистром. Эти железные корабли до сих пор покоятся на дне Дымящихся болот, но об этом мало кому известно.– А что такого важного в этих стихах? – спросил Краф.Двеллер улыбнулся.– Это были первые стихи, которым научил меня Великий магистр. Мы скрывались в лесу от гоблинов после того, как вырвались на свободу из шахт. Великий магистр открыл тогда мне, кто он такой на самом деле, и рассказал про Рассветные Пустоши. Когда мы дошли до Дымящихся болот, меня укусила шиповая гадюка.Воспоминания пронеслись перед его мысленным взором, и на мгновение Джаг словно вернулся в прошлое.– Я думал, что умру, и умолял Великого магистра бросить меня, потому что кругом было полно гоблинов. И знал, что если они на нас наткнутся, то меня прикончат, потому что я уже не буду годен для тяжелой работы, а его вернут на шахту, и второй раз сбежать ему вряд ли удастся.– Но Вик этого не сделал, так ведь? – с улыбкой спросила Джессалин.– Нет.– Он ни за что не бросил бы друга.– Иногда мне кажется, – заметил старый волшебник, – что большая часть навыков выживания двеллеров обошла его стороной.– В душе он воин, – кивнул Кобнер. – Не зря я научил его всему, что знаю сам.– Я лежал при смерти, – продолжал Джаг, – и Великий магистр обещал, что научит меня писать, если я отправлюсь с ним в Рассветные Пустоши. – Это воспоминание заставило его судорожно сглотнуть. – У меня не было своего дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126