Победителей ждали ценные призы, а десятку наименее успешных стрелков – усиленные тренировки. Это давало людям пищу для обсуждения, развлекало их и помогало восстановить доверие между вождем и его народом, слегка пострадавшее после битвы на плотах. Почти никто не обсуждал, каким будет следующий шаг войны; все приняли как данность, что длится некое ожидание. В мире много куда худших мест для того, чтобы постоять лагерем несколько месяцев.
Картина приобретала почти мирный характер. Перимадейцы с интересом наблюдали за состязаниями стрелков и заключали пари, кто станет победителем; об этом говорили в тавернах за кружкой сидра. Наблюдая за жизнью пришельцев, горожане высматривали, что у них можно перенять – город привык обмениваться опытом с чужестранцами. Кочевники также приноровились к новой жизни. Трудно долго жить под такими стенами и не проникнуться к ним уважением, дивясь искусству мастеров, возведших нечто столь величественное. Многие проводили часы на берегу, наблюдая за кораблями и размышляя, каково это – быть несомым на деревянном суденышке среди бескрайней синей пустоты, открывая для себя новые берега, подобные твоим родным, но на самом деле совсем иные, которые и представить-то невозможно.
Некоторые даже поговаривали о том, чтобы не разрушать город. Разве же разумно уничтожать подобное сокровище? Не остеречься ли столь недальновидных поступков? Однако подобных разговоров было все-таки мало. Большинство жителей равнины над этим не задумывались, занятые более насущными проблемами.
Лордан снова открыл свою школу фехтования – и вскоре набрал полный класс. Ожидался рост количества судебных процессов, и нужда в адвокатах стала больше, чем когда бы то ни было. В школу поступали также и те, кто не мыслил для себя карьеры адвоката, а просто хотел научиться фехтовать. Лордан нанял нового клерка, старичка лет шестидесяти, заведовавшего кассой, собиравшего плату и ведшего книги прихода и расхода. Он также продал мебель Эйтли, сдал ее жилище внаем и нашел надежного гонца, чтобы доставить выручку ей на Остров. Через три недели получил от нее ответ – записку аккуратным красивым почерком, сопровождавшуюся стандартным набором благодарностей, списанным из книги деловой переписки.
«Белка» вернулась в гавань с грузом луков и павлиньих перьев и снова отбыла однако заняты на ней были не все места. Народ по-прежнему покидал город, но цена места на корабле упала в полтора раза. Венарт на этот раз приплыл один; он прислал Лордану записку, ища с ним встречи, но тот как раз в это время отсутствовал и не смог даже передать с гонцом ответа. Венарт передал Патриарху письмо от Геннадия и удалился, нагруженный стопками книг, чистым пергаментом, перьями для письма и двумя бутылками прекрасного вина – одна из коих предназначалась лично ему в уплату за беспокойство.
Алексий, кстати, уже вставал с постели и мало-помалу возвращался к обязанностям Патриарха, ведь Совет Безопасности теперь собирался всего-то раз в неделю. Он попросил Венарта передать наилучшие пожелания Ветриз, с интересом раздумывая, не привезет ли «Белка» в следующий свой заход бочку-другую засахаренных груш. Конечно, доктора настрого запретили ему такие лакомства, но что они понимают? Кроме того, что за удовольствие быть магом, если не можешь есть свои любимые сладости?
Префект, новый генерал-губернатор и остальные их коллеги в правительстве с удвоенной энергией вернулись к своим обязанностям после вынужденных каникул боевого положения. Для них наступили золотые дни, исполненные новых возможностей. Время вынужденного бездействия фракции использовали для того, чтобы ковать друг на друга оружие, так что, когда постоянное правительство вернулось к работе, обе стороны были основательно подкованы для дальнейших споров и борьбы.
Первую неделю или около того их состязание шло с переменным успехом, потом стало ясно, что радикалы генерал-губернатора мало-помалу берут верх над популистами префекта. В особенности благодаря двум деяниям последних, сразу приковавшим к себе внимание Совета и вызвавшим повсеместное неприятие: неудачному кавалерийскому набегу и незаконному использованию варварской и бесчеловечной горючей смеси.
Префект чем дальше, тем больше убеждался, что время – его враг номер один. Менее чем через месяц ему предстояло утверждение в должности Советом; возможно, на этот раз это могло оказаться не такой уж формальностью, как бывало доныне. Радикалы жаждали его крови, указывая на то, что как командующий префект несет полную ответственность за обе напасти. В истории уже случались прецеденты низложения префекта – последний был зафиксирован около века назад. Но в тот раз это произошло с бедным чиновником, не желавшим творить историю.
Префект быстро догадался, что сейчас единственная приемлемая для него тактика защиты – это нападение. Переложив вину на полковника Лордана (который, как известно, исполнял обязанности генерал-губернатора, хотя и был подотчетен напрямую ведомству префекта), умный политик так расставил силы, что теперь его падение неизбежно повлекло бы за собой конец карьеры генерал-губернатора. Возможно, дело и шло к полной смене правящей верхушки, после чего обратного пути уже не было; но когда угроза низложения нависла над ними обоими, им ничего не оставалось, кроме как объединить силы для предотвращения краха. Все советники префекта единодушно рекомендовали ему подобный стиль поведения и обещали непременный успех. Теперь для успеха дела надлежало только устроить суд над Лорданом как можно раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163