Несколько минут они молча осматривались, пытаясь понять происходящее. Наконец, они сделали вид, что им это удалось.
— Вода в священном бассейне храма стала красной, как кровь. — зычным голосом провозгласил верховный.
— Алтарь Интиса дал трещину! — продолжил другой.
— Народ напуган. Народ волнуется.
— В городе творится преступное беззаконие. Если оно не прекратиться, Интис оставит наш город без своего покровительства.
— Народ хочет видеть правителя.
— Аланкора — законная жена правителя выйдет к народу и успокоит его. — сказал Рамилант.
— Нет. Народ верит только Тамменмирту и только его хочет видеть!
Теперь Сфагаму стали окончательно ясны все обстоятельства заговора.
— Хорошо, возвращайтесь в храм. — проговорил Рамилант.
Жрецы с достоинством удалились.
— А если мы приведём правителя, ты его отпустишь? — спросил офицер.
— Да.
Рамилант кивнул своим подчинённым. Несколько из них выбежали из комнаты.
— Ну и кашу мы с тобой заварили, Тунгри! Давненько такого не было!
— Ещё бы! Какие страсти! А главное — ничего нельзя угадать. Что может быть приятнее отдыха от всезнайства.
Незримый простым глазом серебристый шлейф в три кольца опоясывал приземистую громаду храма Интиса. Огромная, обвиваемая струящимися нитями голова вознеслась над главной башней.
— А с бассейном ты неплохо придумал. Глянь, как забегали! Думаю, Интис не обидится, — голос Тунгри гудел в вышине, доносясь до земли глухими предгрозовыми раскатами.
— Ему давно всё равно. Нужны они ему… Но сдаётся мне, ты ещё подкинешь этим ребятам кое-какие лишние фишки. — Валпракс, оседлав обелиск на храмовой площади, стал его слегка раскачивать к ужасу разбегающихся с площади горожан.
— Гляди! Во бегут, тараканчики! А представляешь, если б они меня ещё и увидели!
— Ну ты уж их особо то не пугай. Им тут жить ещё. — гудел сверху Тунгри. А фишки ещё будут. Твой друг достаточно силён и заслуживает подлейших противников. Но своих смертельных ходов я больше пока делать не буду. Все и так совершают, то что им надлежит. И пусть всё идёт, как идёт.
— Правильно! Береги ходы, Тунгри. Конец игры ещё не скоро.
Обелиск с треском и грохотом надломился и рухнул на каменную мостовую. Оставшиеся на площади зеваки в панике кинулись врассыпную.
— Не хотел! Честное слово, не хотел! — оправдывался Валпракс. Тунгри раскатисто хохотал и смех его сотрясал стены храма.
* * *
Дверь в камеру с шумом распахнулась.
— Тамменмирт, выходи!
Правитель тяжело поднялся с места.
— Никак к лысому на беседу? — съехидничала Тренда.
— Сейчас приголубит тебя твой любимчик! Будешь знать, козёл… — поддержала Динольта.
Семеро охранников, взяв Тамменмирта в кольцо, двинулись по коридору.
— Эй, погодь, начальник! — рыжая замахала просунутой сквозь прутья рукой. — У нас тут лишние в камере!
Трое стражников вернулись. Шайка расступилась, выдавая им Олкрина.
— Та-а-к!
Острия двух мечей грозно упёрлись в белый балахон.
— Руки за спину и на выход!
— Давай, начальник, и его туда же!…
— Разговоры! Отойти от двери!… Вовремя, ты нашёлся, парень. Теперь, уж никуда не денешься!
— Значит, четверо наверх. А мы трое с этим… — распоряжался в коридоре офицер, пока его подчинённые связывали Олкрину руки за спиной.
На выходе из тюремного помещения группы разделились. Олкрина увели куда-то в боковой флигель, а четверо конвоирующих правителя стали подниматься по лестнице на вверх. Сверху, навстречу им двинулась ещё одна группа из пяти стражников. Тамменмирт не успел сообразить, что происходит, как внезапно замелькали мечи и кинжалы и в короткой стычке, двое конвоиров были убиты, два других прижаты к стене и обезоружены.
Один из нападавших, держа в руке окровавленный кинжал оказался лицом к лицу с правителем.
— Вот так? Ножом из-за угла? — спросил тот, — Что ж, спасибо, что не прирезали меня как свинью, в тюрьме на глазах у этого сброда.
— Нет, правитель. Мы верны тебе и присяге. Мы будем охранять твою жизнь и права. — Римпас вставил кинжал в ножны.
— Ага! — усмехнулся правитель, — оказывается, не все неожиданности неприятны.
— Поспешим наверх, правитель. Там сейчас всё решается. Если позволишь, я тебе быстро расскажу, что происходит.
— Ещё как позволю… А эти?…
— Мы с вами… Позволь искупить, правитель!
— Разреши вернуть им оружие. Я их знаю…
Тамменмирт кивнул.
* * *
— Ну, отпусти, свиная твоя рожа! — Гембра беспокойно ходила взад-вперёд по комнате.
— Сядь, не мельтеши. Ну до чего же вы, бабы, народ нахальный! Тебе сейчас на дыбе корячиться положено, а не по дворцу светиться. Сиди вот, дыню жри!
В отсутствие Фриккела свинообразный удобно устроился на мягких подушках в небольшой подсобке, которую палач называл «кабинетом уединённых размышлений.»
— Да подавись ты, дыней своей! Может его сейчас убивают! Понимаешь ты, рыло?
— Во-во! И тебя за компанию пришьют. А нам, понимаешь, — по шее. И правильно! С допросов бегать не положено. А ты, Гвоздь, — обратился он к длинному, — давай инструменты чисть. Твоя очередь.
— Знаю… — буркнул тот и вышел из комнаты.
— Ты пойми, — разглагольствовал свинообразный, жуя дыню, — чья власть на дворе — непонятно… А в этом случае, что надо делать? Сидеть тихо и не высовываться… А уж тебе-то особенно…А то, как говорит наш великий — «Верёвка должна быть длинной, а жизнь — короткой.» Так что вот… — внезапно он замолк, вытаращив глаза и судорожно набрав воздуха разразился надрывным кашлем, подавившись дыней.
Гембра выскользнула из комнаты и стрелой взлетела по холодным ступеням крутой тёмной лестницы, по которой её недавно тащили в подземные владения палача.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116