Долгими вечерами они беседовали сидя в креслах у камина, Верзуну было интересно разговаривать с человеком, обладающим умом острым, как бритва. Монах понимал его с полуслова. Странно, Верзун нахмурился, он помнил каждую морщинку на лице своего единственного друга, но не мог вспомнить имя. Тогда он дал разрешение другу записать историю, но просил хранить ее в тайне. Монах поклялся и сдержал свое слово, на протяжении веков история, изложенная на пергаменте, и на каменной плите осталась тайной для всего мира. И вот теперь Аск ворошит прошлое. Прошлое…Верзун пошатнулся, оперся на стену, ноги не держали. Да что же с ним происходит? Он упал на каменный пол, успел заметить поблизости глубокую нишу, заполз в нее.
…Верзун оказался в комнате с зеркалами. Семь зеркал, на этот раз он пересчитал их. В двух первых зеркалах поверхность была нежно голубой, чистой, словно горный родник. В них он смотрелся, когда попал сюда в первый раз.
— Познай себя. — голос шел ниоткуда и одновременно отовсюду — Познай себя. Познай себя.
Зеркала закружились вокруг него, бросая блики на лицо. Верзун ощутил, как в нем разгорается ярость. Одно из зеркал остановилось перед ним, отражение брезгливо посмотрело на оригинал. Потом отвернулось и демонстративно стало смотреть на горные вершины, виднеющиеся вдали. И Верзун вспомнил. Он тогда только стал Верховным Повелителем нелюдей, кровью и магией проложил себе путь к трону. Каким же он был молодым и дерзким, хотел власти над всеми живыми существами Земли, большое богатство и множество красивых женщин — кукол, исполняющих любую прихоть. Стоя на балконе Верзун тогда смотрел на горные вершины и отождествлял их с собой. Он тоже вечен, могуч и мудр. Как же он ошибался! Уже через пятьсот лет он понял, что власть не приносит ему радости, богатство лишь тлен бытия, а женщины стали для него одинаковы лицом и телом. Но это случилось потом, а пока он стоял, локтями упираясь в крепкие перила, и смотрел на горы.
И познал Верзун свою гордыню.
Новое зеркало. В нем отражается маленькая девочка. Он помнит ее, совсем недавно, лет двести или триста назад, маленькое личико тогда испуганно смотрело на больших страшных дядей. Это случилось на пиру, там, за девочкой виднеются нелюди, сидящие за столами, и стоят дети. Много детей лет четырех-пяти, все стоят с испуганными лицами, некоторые прикрывают лица ладонями. Стоит плач. Только девочка с пшеничными волосами не плачет, на лице испуг, но губки крепко сжаты. На ней длинная белая рубашонка, ноги босые. Он стоял тогда в дальнем углу, привычно скучал. Девочка поворачивается и смотрит прямо в глаза Верзуна. И внутри грубого мужчины рождаются чувства, которые Солнцеликие Боги не вкладывали в камень. Он ощущает жалость.
Отражение выходит из угла и смотрит на Верзуна. На его лице жалость.
И познал Верзун свое сострадание.
Зеркала опять закружились в диком танце. Верзун закрыл глаза, раздул пламя ярости. Потом поднял веки, в его глазах горел огонь. Зеркала издали слабый звон, а потом рассыпались, стали серебристой пылью. Серебристая пыль разделилась на черную и белую, небольшим смерчем взметнулась вверх. Из пыли поднялись два могучих воина: пронзительно черный и ослепительно белый. Черный воин шире в плечах, более подвижен, отметил Верзун. Воины затеяли бой.
— В тебе всегда боролись два начала: Добро и Зло. — раздался вкрадчивый голос подсознания — Твоими создателями стали Солнцеликие Боги, изначально несущие в себе Свет. Но со временем их Свет потемнел и обратился во Тьму. Темноликие Боги оставили свой след в твоей душе, когда ты был еще совсем юным. Черный воин всегда был раза в два больше белого, поэтому он побеждал. Но жизнь имеет привычку все менять, сейчас воины почти равны по силе. Тьмы в тебе и теперь больше, но ты не потерян для Света. Смотри на них, этот бой продолжается на протяжении всей твоей жизни.
Верзун смотрел на сражающихся бойцов во все глаза. Черный воин побеждал, он повалил белого воина на пол, принялся душить. Было заметно, что он уверен в победе, торопится быстрее довести бой до конца. Неожиданно белый ухватил его за большой палец, резко вывернул. Черный зарычал, его руки соскользнули с шеи белого, и тот не преминул воспользоваться моментом. Отбросил соперника, мгновенно вскочил. Его кулак просвистел удалую песню, врезался в скулу черного. Черный воин закачался, белый шумно втянул воздух, с силой ударил ногой в живот соперника. Черный воин упал, как подкошенный. Белый воин торжествующе пропел:
— Свет да погубит тьму.
А потом Верзун услышал шум…
Верзун лежал в нише, широко раскинув руки. Он поднялся выглянул в коридор, никого не было. Визг доносился из комнаты, куда он недавно поселил Корделию. Нелюдь почесал лоб, голова болела.
Корделия бегала вокруг массивной кровати, спасаясь от служанок. Служанки улыбались, при этом были видны их острые клыки. Как видно крылатая девушка решила, что они хотят отобедать ее кровью, и поэтому убегала так, что пятки сверкали. Верзун рассмеялся, когда увидел, что служанки уже отошли в угол комнаты, шумно дышали, переводя дух. Корделия меж тем продолжала бегать по кругу. Верзун кивнул служанкам на дверь, они потихоньку вышли. Крылатая девушка успела сообразить, что убегать не надо и села на кровать. Верзун заметил:
— А у тебя действительно плохо с вокалом.
— Ох, замок чудищ. Того и гляди съедят. — она запыхалась — К тебе, Верзун, это конечно не относится.
— Девочки просто улыбались.
— Если у вас все так улыбаются, то я, пожалуй, залезу под кровать.
— Зачем?
— Чтобы не умереть от смеха.
— Пока ты жива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77