Игла без остановки двигалась в умелых руках Караты.
— Что случилось? — вырвалось у принца.
Солдат смущенно обернулся. Он ничем не выказывал боли, но порез был так глубок, что обычный человек давно потерял бы сознание от шока и потери крови.
— Я поскользнулся, господин, и меня ранили.
Раоден недовольно оглядел рану. Отряд Саолина почти не поредел: он состоял из серьезных мужчин, тех, кто не спешил бежать от ответственности. Но он никогда не отличался многочисленностью, а сейчас людей едва хватало для наблюдения за улицами, ведущими от логова Шаор к привратной площади. Каждый день, пока элантрийцы объедались приношениями Сарин, Саолин и его люди вели неравную битву, не давая безумцам Шаор прорваться к воротам. Иногда до площади доносились боевые завывания громил.
— Мне очень жаль, — произнес принц; не отрывая взгляда от мелькания иглы.
— Ничего страшного, господин, — храбро ответил воин.
Но рана казалась гораздо хуже старых, к тому же она пришлась на руку, в которой он держал меч.
— Милорд… — начал он, но запнулся и отвел глаза…
— Что?
— Мы потеряли еще одного воина. Нам едва удается их сдерживать! А без меня отряду придется туго. Ребята хорошо дерутся и теперь неплохо вооружены, но мы не сможем долго сдерживать банду.
Раоден кивнул.
— Я что-нибудь придумаю. — Саолина его слова явно обнадежили, и принца охватило чувство вины. Он продолжил: — Как ты получил порез? Я видел у них только палки и камни.
— Они меняют тактику, милорд. У некоторых появились мечи, а стоит одному из моих людей пасть, так они утаскивают его оружие.
Раоден удивленно вскинул брови:
— Правда?
— Да, господин. Это важно?
— Очень. Это означает, что люди Шаор не опустились до животного уровня, у них сохранилась способность мыслить и приспосабливаться. Их дикость — всего лишь притворство.
— Ничего себе актеры! — фыркнул Галладон.
— Ну, возможно, не совсем притворство, — поправился принц. — Они ведут себя как звери потому, что так легче забыть о боли. Есть надежда, что если предложить им другой выход, они его примут.
— Мы можем пропустить их на площадь, — предложил Саолин.
Карата закончила шов, и он закряхтел. Элантрийка знала толк в ранах — она познакомилась с мужем, когда служила лекаркой при небольшой банде наемников.
— Нет. Даже если они не тронут придворных, их убьют гвардейцы.
— А разве мы против, сюл? — В глазах Галладона вспыхнуло злое пламя.
— Ни в коем случае. Я думаю, у принцессы есть своя цель для визитов в Элантрис. Каждый день она приводит новых дворян, как будто хочет, чтобы они привыкли к городу.
— И что хорошего принесет ее затея? — впервые с момента их появления подала голос Карата.
— Пока не знаю. Но для нее это важно. А если банда Шаор нападет на дворян, они положат конец всем планам принцессы. Я пытался ей намекнуть, что не все элантрийцы тихие и послушные, но, кажется, она мне не поверила. Нам придется сдерживать громил, пока она не завершит Кручину.
— И когда это случится? — спросил Галладон.
— Одному Доми ведомо. — Раоден покачал головой. — Мне она не скажет, ее и так гложут подозрения каждый раз, когда я задаю вопросы.
— Ладно, сюл. — Дьюл многозначительно поглядел на рану Саолина. — Лучше тебе найти способ ее остановить, и поскорее. Либо так, либо готовь ее к встрече с оголодавшими маньяками. Коло?
Раоден кивнул.
Точка посередине, черта сверху и вторая черта справа — эйон Эйон, отправная точка любого эйона. Раоден продолжал рисовать, его пальцы двигались уверенно и быстро, оставляя в воздухе светящиеся линии. Он завершил квадрат вокруг центральной точки и добавил два круга. Эйон Тиа, символ путешествия.
Но принц не останавливался. Он пририсовал две длинные линии, берущие начало из углов (знак, что эйон подействует только на него), и четыре меньших эйона в стороне, чтобы определить точное расстояние, на которое хочет переместиться. Несколько черточек пересекли верх квадрата, приказывая эйону подождать, пока принц не коснется ладонью середины.
Он вычертил все фигуры с величайшей точностью — длина и толщина линий обладали крайней важностью. Даже с уточнениями эйон считался относительно простым, особенно по сравнению с невероятно запутанными символами для лечения, описанными в книге. И все же Раоден гордился успехом; у него ушло несколько дней, чтобы добиться совершенства начертания четырех эйонов, которые приказывали Тиа перенести его на десять длин его роста.
С довольной улыбкой он разглядывал светящийся узор, пока тот не вспыхнул и не пропал бесследно.
— У тебя получается гораздо лучше, сюл, — раздался за окном голос Галладона. Дьюл облокотился на подоконник и заглядывал внутрь часовни.
Раоден покачал головой.
— Мне еще многому предстоит научиться.
Дьюл пожал плечами. Он перестал убеждать Раодена, что упражняться в Эйон Дор бессмысленно. Что бы ни происходило, принц проводил несколько часов в день за вычерчиванием символов. Это занятие служило для него своего рода утешением: боль немного отступала и на ее место приходило умиротворение.
— Как наши посевы?
Галладон махнул рукой в сторону грядок. Всходы едва проклюнулись из земли, и Раоден видел, что их стебли начинают вянуть. За последнюю неделю их покинули многие из команды дьюла, и сейчас на крохотной ферме трудился только Галладон. Каждый день он ходил к колодцу за водой для полива, но много ему было не унести, да и добытое у Сарин ведро протекало.
— Пока живы, — откликнулся дьюл. — Не забудь сказать Карате, чтобы она включила в следующий запрос удобрения.
Раоден покачал головой.
— Невозможно, дружище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200