— Убьешь меня? — Крэйн не спеша вытер кровь с рассеченного ударом скальпа о вельт. Царапина была неглубокая, кровотечение уже прекратилось. — Это ли тебе надо, жрец? Ты мог убить меня не единожды, еще в Алдионе.
— Твоя смерть мне не нужна, — легко согласился Витерон. — Если ты попытаешься напасть, я всего лишь раню тебя. Но достаточно серьезно, чтобы у тебя впредь не возникало такого желания...
— Что тебе надо? — громко спросил молчавший до этого времени Орвин. Он уже взял себя в руки, голос звучал мощно и уверенно. — Ты затеял опасную игру, хоть я и не знаю ее цели.
— Не во всех играх цель ясна с начала.
— Я — шэд Алдион, шэд самого богатого города к северу от Моря. За мной сила. Сила и многое другое. Деньги. Власть.
— Пытаешься меня подкупить?
— Это не предел. Пожизненное прибежище в Алдионе, полное обеспечение до смерти. Назначение управляющим делами в Алдионе при тор-склете любого города. Ты умный человек, Витерон, раз сумел так долго прятать свое настоящее лицо, ты понимаешь...
— Бесполезно, — качнул головой жрец. — Меня не интересуют деньги, мне не требуется убежище.
— Но тебя не интересуют также и наши жизни, иначе ты бы уже воспользовался оружием. Что тебе надо, Витерон?
— От тебя ничего. А твой сводный брат действительно может мне кое-что дать.
Крэйн удивленно приподнял бровь. Он представления не имел, что у него есть из того, что может заинтересовать этого полусумасшедшего жреца Ушедших. Если ему не интересны ни деньги, ни власть, что же остается?..
— Слушаю тебя.
— Думаю, ты догадываешься, что именно я хочу.
— Мне это неизвестно, чернь. Выкладывай свою просьбу и убирайся, пока я действительно не снял тебе голову с плеч.
Витерон не отреагировал на резкость, лишь улыбнулся. Густая черная татуировка на его лбу поползла толстыми морщинами.
— Кто ты, Крэйн?
От неожиданности вопроса Крэйн даже перестал незаметно разминать затекшие ноги.
— Если твоя память не так изъедена бальмами, как твой мозг, ты вспомнишь нашу первую встречу в тор-склете. Я — бывший шэл Алдион. Кто я ныне — думаю, для тебя не является тайной.
— Для меня нет. Для тебя.
— Говори яснее, если хочешь закончить дело до Эно. — Правая нога уже почти обрела прежнюю подвижность, левая еще немела. Если незаметно подойти ближе, можно будет под прикрытием Орвина бросить стол. Жрецу придется отскочить, тогда у него будет время на то, чтоб схватить с пола собственный кейр. И если хоть кто-то из Ушедших остался в этом мире, у него будет шанс на один удар. Последний.
— Род Алдион... — Витерон задумчиво смотрел на него, забыв про Орвина. — Старый, очень старый род. Знаешь ли ты легенду его появления?
— Я вырос в тор-склете, мне известно много легенд...
— Те из Ушедших, кто не пожелал оставить людей без присмотра, остались, — мертвым голосом сказал Орвин. — В моих жилах нет крови Алдион, но мне хорошо известна легенда. Они стали первыми шэдами. Со временем они все больше смешивались с людьми, пока не сроднились с ними полностью. Что тебе со старой легенды, жрец?
— Не все старое является ложью. Часто за грязной паутиной прячется посеревшая от времени истина.
— Скорее паутиной покрылись твои мозги. Ты потратил столь много времени и сил, чтоб побеседовать о старых легендах?
— Это не самая приятная беседа из тех, что я вел, — обронил Витерон. — Хотя я и польщен тем, что могу разговаривать лично с двумя представителями великого древнего рода, один из которых шэд, а другой почти добыл трон шэда в чужом городе. Но я пришел сюда не за тем, чтоб говорить о легендах. Но прежде чем все будет кончено, Крэйну следует знать... знать все.
— В таком случае я слушаю тебя, чернь. Говори скорее и покинь этот склет.
— Я — жрец Ушедших, — неспеша начал Витерон, неподвижной рукой все также сжимая рукоять кейра. — Моя жизнь посвящена им очень давно, и, хотя Ушедшие навсегда покинули этот мир, в нем еще остались люди, для которых имена прошлых богов еще не пустой звук. Да, наши боги ушли. Ушли, увидев, во что превращаются люди, как уродливы и мерзки становятся изнутри их души. Все, что когда-то было прекрасным, затянулось ядовитой плесенью, загадилось, стало черным и гниющим. Доброта, любовь, честность — все это исчезло вместе с Ушедшими. Ушедшие пытались спасти нас, но было поздно — мы отвергли их, посчитав доброту слабостью, ненависть — свободой. Они уже ничего не могли сделать, они ушли, чтоб не похоронить себя среди мерзости человеческих душ.
— Вернуть их невозможно, — напомнил Крэйн, почти закончивший разминать вторую ногу. — Это говорит ваша собственная вера.
— Это так, — согласился Витерон. — Действительно, Ушедшие покинули этот мир навсегда. Но остался другой путь спасти его.
— Спасти мир пытаются лишь сумасшедшие. Я считал тебя человеком с ясным умом.
— Так оно и есть, мой шэл. Что делать с хеггом, которого поразила красная плесень, выедающая его нутро?.. Спасти его невозможно, но долгое время он будет сходить с ума от боли, сохнуть, его хитин потускнеет и начнет падать пластами, сильные когда-то лапы станут рассыпаться на ходу. И ни один лекарь что по эту сторону Моря, что по ту, не сможет ему помочь. Наш мир — это такой хегг. Он поражен, смертельно. Ушедшие потому и ушли, что не могли уже помочь нам. Но они были слишком добры, они сохранили чистые руки. Возможно, тогда они еще надеялись, что мы сможем сами стать на ноги... Но болезнь эта неизлечима.
— Значит, выхода нет, — сказал Крэйн, почти не вслушивавшийся в слова жреца. Все его внимание было направлено на то, чтоб незаметно подойти поближе к Орвину. Лезвие кейра коротко, Витерон не сможет задеть его за братом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127