Минуты уходили как века, и с каждой из них Рхыфамун приближался к злому богу. Каландрилл заскрежетал зубами, кляня нерешительность колдунов. Брахт сидел с каменным лицом, олицетворяя саму ярость. Серые глаза Кати, сидевшей подле него, метали искры. Ценнайра не шевелилась, держа Каландрилла за руку.Зеду жестом приказал всем замолчать и возвысил голос, чтобы перекричать гул:— Если Очен не ошибается, то он имеет полное право с нами так говорить, ибо на самом деле мы обречены. — Зеду обвёл взглядом вазирь-нарумасу, те умолкли и повернулись к своему главе. Зеду выдержал многозначительную паузу и продолжал: — Я верю ему. Очень скоро, если останемся мы живы, он станет одним из нас. И я повторяю: Очен глаголет истину. Я голосую «за». Отведём их к воротам, и чем быстрее, тем лучше.— Не спросив мнения других, имеющих право голоса? — раздался вдруг вопрос. — Ты не хочешь их выслушать?— Нам нужно поспешить, — заявил Зеду.— Мы не имеем права принимать такое решение, не собрав всех, — возразил кто-то ещё. — Пошли за ними гонцов.Сейчас спор разгорится вновь, каждое предложение и контрпредложение будут забирать драгоценные минуты, и так до тех пор, пока спору этому не будет положен конец пробуждением Фарна. Брахт зашептал Каландриллу на ухо:— Ахрд, и это — самые мудрые из джессеритов? Они лопочут как дети, а мир тем временем идёт к краху.Каландрилл кивнул и повернулся к Очену:— А один ты не сможешь отвести нас к воротам?Очен отрешённо мотнул головой и сказал:— До ворот я провести вас смогу — при условии, что нас не остановят. Но через них — нет, ибо не знаю магических формул, их открывающих. К тому же, чтобы их открыть, необходимо семь вазирей.Каландрилл застонал и вновь прислушался к разговору. В этот момент Зеду заявил:— Послав гонцов, мы потеряем время, а если и созовём всех сюда, то кто будет охранять город? Я требую, чтобы мы отказались от совета и приняли решение немедля.— Истинно! — воскликнул один из вазирей. — Я отдаю свой голос Зеду и Очену.— Очен не имеет права голосовать, — возразил кто-то.Вдруг словно какая-то внутренняя сила заставила Очена встать на ноги. Стоя с прямой спиной, он зычно заявил:— Да, у меня нет права голоса, если не считать того, коим обладает каждый из нас, живущий на этой земле: это право выбора между Молодыми богами и Фарном. Я отдаю свой голос за Хоруля и его братьев и сестру. Да, я не принадлежу к вашему числу, но если управляете вы нами таким образом, если таков ваш совет, то я немного потерял, ибо мало чем отличаетесь вы от простых смертных. Мужественный керниец правильно сказал: вы лопочете как дети и приведёте мир к краху. Хоруль! Вы же сами только что признали, что прихвостень Безумного бога провёл вас, заставил пропустить его через ворота! А вы сидите и ругаетесь, как сварливые женщины, хоть и понимаете, что Рхыфамун все ближе и ближе к своему повелителю. — Старец помолчал, обведя вазирь-нарумасу сверкающим взглядом; ни один не посмел возразить или прервать его, словно он околдовал их своим гневом. — Я вновь заявляю: ваша нерешительность на руку Фарну. Я вновь требую: отведите этих мужественных людей к вратам и пропустите их. Они готовы рискнуть своей жизнью, дабы спасти наш мир, а вы… сидите и спорите из-за мелочей, теряя драгоценные минуты. И так вы будете спорить бесконечно до тех пор, пока в мир не вернётся Безумный бог. Проведите их через врата, заклинаю вас, скрепите сердце и пропустите их!Последние слова он уже прокричал. Установилось долгое молчание, кое нарушено было Зеду:— Послушаем Очена. Нас порицают, и заслуженно. Мы обязаны пропустить их через врата.Раздалось два-три голоса в поддержку, затем ещё несколько. Наконец последняя горстка возражавших сдалась, и решение было принято.— Вы пойдёте сейчас? — спросил Зеду, переводя взгляд с одного на другого.Друзья переглянулись, и Каландриллу показалось, что они стоят на краю пропасти, на краю эфирной бездны, куда как более глубокой и широкой, чем сам Кесс-Имбрун. Броситься в Кесс-Имбрун означало лишь физическую смерть; шаг же, который им предстояло сделать сейчас, мог закончиться для них значительно печальней. Брахт хмуро улыбался. Красивое лицо Кати было решительно. Ценнайра по-прежнему держала Каландрилла за руку; глядя прямо ему в глаза, она кивнула.— Да, — сказал Каландрилл, говоря за всех, — мы идём прямо сейчас.— Да не покинут вас Хоруль и его братья и сестра! — воскликнул Зеду и поднялся. — Следуйте за нами. \- Они проделали обратный путь вниз по лестнице, коридорам и залам и направились к площади. Впереди разноцветной толпой шли вазирь-нарумасу. По дороге Очен поманил друзей к себе и быстро заговорил:— Я бы хотел преподать тебе ещё несколько уроков оккультного мастерства, но… не успел. Пользуйся хотя бы тем, чему я тебя обучил, Каландрилл. Эти знания тебе сильно пригодятся в сочетании с той силой, коей ты обладаешь. Помните, что вы как один человек, вы одно целое, а ты, Каландрилл, не забывай про клинок, благословлённый Дерой… В нем большая сила. Хоруль, как жаль, что у меня не хватило времени… Но ничего, все в руках судьбы. Катя, зеркало у тебя? Да? Прекрасно.Слова его потонули за громом, и через узкое оконце в коридоре, к которому они спешили, Каландрилл увидел угрожающе красную молнию, расколовшую небо пополам и затмившую собой голубое сияние, висевшее над тенгом. Жуткий грозовой порыв ветра едва не задул сигнальные огни.Они прошли по крытой галерее, чьи колонны и крыша дрожали под натиском грома. По небу летали рукотворные молнии и огненные шары, запускаемые катапультами противника. Часть из них поглощалась голубым светом, другая, поднимая фонтан искр, падала на крыши и улицы града.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136