Большим пальцем упирайся в чашечку, бей от плеча, вкладывай в удар весь вес тела. Попробуй.Ценнайра думала только о том, как бы не выказать свою силу, и была удивлена, когда удар её был отбит почти незаметным движением кисти. Рука Ценнайры отлетела в сторону, а кончик кинжала светловолосой девушки легко коснулся куртки Ценнайры.— Не выдавай свои намерения, — учила Катя. — Глаза и ноги все мне показали. Удар должен быть неожиданным. Вот, смотри…Она показала ей несколько приёмов, и Ценнайра была околдована этим смертельным танцем. Она поняла, что сила — ещё не все и что ей многому придётся научиться у Кати. Она усердно следовала указаниям вануйки, учась отбивать удары противника движением кисти, обманывать, выводить его из равновесия. Это совсем не походило на то, в чем она знала толк. Здесь, помимо всего прочего, ещё надо предугадать намерения противника. Очень скоро тренировка настолько увлекла её v что она даже забыла разыгрывать усталость.Ценнайра почти не замечала звона клинков Каландрилла и Брахта, она видела и слышала только Катю и думала лишь о нападении и защите, о наступлении, отступлении, контратаке. Упражнения с кинжалом доставляли огромное удовольствие. Она поняла, что в будущем они могут сослужить ей очень хорошую службу. Научившись этому мастерству, подумала она, я могу стать непобедимой. Я обладаю неимоверной силой, подкреплённой нечеловеческими чувствами, позволяющими угадать движение противника. Вряд ли кто выдержит со мной соперничество. А даже если и выдержит, то что в этом такого? Удар кинжала под ребра все равно не убьёт меня.Она так увлеклась, что не заметила, как пробежало время.— На сегодня хватит, — крикнула Катя, когда Ценнайра заняла позицию. — Ты быстро учишься.— При определённой тренировке она может стать вполне сносной фехтовальщицей, — заметил Брахт.Ценнайра обернулась. Керниец и Каландрилл, спрятав мечи в ножны, наблюдали за их тренировкой.— Да будет воля богов, чтобы ей это не понадобилось, — с серьёзным видом сказал Каландрилл, словно опасался за её жизнь.— Разве у меня плохо получается? — спросила Ценнайра.— Отлично, — успокоил её он. — Но все же…Он пожал плечами и тут же неуклюже увернулся от мощного удара Брахта по спине. Керниец усмехался.— Ахрд, ты что, уподобился нашим хозяевам? — весело спросил он, и Каландрилл покачал головой.— Будь мир более спокойным местом, — сказала Катя, — я и сама была бы рада не брать в руки саблю. Но, принимая во внимание, куда мы направляемся и за кем гонимся, Ценнайра должна научиться защищать себя.Каландрилл кивнул, они скинули куртки и, блуждая по коридорам, отправились назад, во двор, где тренировались котузены.Солнце перевалило через зенит; воины в чёрных доспехах уже ушли со двора; вместо них появились люди в серых хлопковых туниках, что, по предположению Каландрилла, означало принадлежность к низшей касте. Они занимались оружием: кто-то оперивал стрелы, кто-то поправлял кольца в кольчугах. Двор был заполнен звоном затачиваемого на точильных камнях металла. Форт явно готовился к битве. Едва чужеземцы вошли во двор, как все тут же замерли и молча уставились на них, словно лишний раз подчёркивая, что они чужеземцы.Джессериты не проронили ни слова до тех пор, пока Каландрилл не спросил, куда сложить обмундирование. На его вопрос вперёд вышел человек, низко и почтительно поклонился и сам предложил убрать куртки, словно работа эта была ниже их достоинства.— Ахрд, их подобострастие выводит меня из себя, — пробормотал Брахт на энвахе.— Они приравнивают нас к котузенам, — заметил Каландрилл, — а котузены достойны почитания.Керниец буркнул что-то невнятное и посмотрел на джессеритов, в молчании ожидавших распоряжений. Видимо, в присутствии высоких гостей серые туники не имели права продолжать работу.— В Куан-на'Форе все проще, — проговорил Брахт. — Даже в Секке и то проще.— Но мы сейчас здесь, — ухмыльнулся Каландрилл и передал джессериту свою куртку. — А в чужой земле лучше следовать её обычаям.Брахт хмыкнул, но ничего не сказал, бросив снаряжение джессериту. Катя и Ценнайра последовали его примеру, и джессерит удалился.— Ну что? Поищем трапезную? — предложила Катя — у меня разыгрался аппетит.— Только бы не заблудиться в этом лабиринте, — вставил Брахт уже не столь бодро, как прежде. — Чем быстрее мы отправимся в путь, тем лучше.— Брахт, — с наигранной серьёзностью сказала Катя, обращаясь к Ценнайре, — всегда чем-то недоволен, если не скачет целый день на коне.— Каландрилл мне уже говорил, — с улыбкой ответила Ценнайра.Она вдруг сообразила, что как это ни странно, но ей легко в компании этих троих молодых людей, словно они и вправду стали её товарищами. Однако сразу же пришла другая мысль, и улыбка слетела с её лица: тем труднее будет их убивать.Она отогнала от себя неприятную мысль и вместе со всеми отправилась на поиски трапезной.В большой комнате, так же скудно освещённой, находился только Очен. Он восседал в одиночестве за высоким столом, на котором были расставлены блюда с холодным мясом, сыром и хлебом. В искорёженной возрастом руке старец держал кубок с вином.Он радостно приветствовал их и жестом пригласил за стол по обеим сторонам от себя. Полуденная трапеза, как выяснилось, уже прошла, и посему на столе оставались только холодные закуски.— За тренировкой мы забыли о распорядке, — сказал Каландрилл, наливая себе вина.Вазирь с ухмылкой кивнул.— Котузены строго придерживаются своего этикета, — заявил он. — Но вы не обращайте внимания, пусть это вас не заботит.— Нам ещё многому предстоит научиться, — как бы извиняясь, сказал Каландрилл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136