— Тогда, — сказала она, найдя вдруг в себе ранее неизвестную силу, коя передавалась от него и кою черпала она в своих чувствах к нему, — мы последуем их примеру. Ведь они тоже дали обет.— Их… их обет, — медленно проговорил Каландрилл, — это совсем другое дело. Катя родом из страны Вану, и подобные обязательства накладывают на неё обычаи Вану. Ты из Кандахара, я из Лиссе. Над нами не довлеют подобные обычаи.— И все же мне кажется, что так будет лучше, — настаивала Ценнайра.— Возможно, — согласился он и ухмыльнулся, — но я не из Вану и не из Куан-на'Фора, и я вовсе не уверен, что смогу сдержать такой обет.— Ты думаешь, мне будет легко? — спросила она, отвечая улыбкой на улыбку. — Для меня это будет очень трудно.Сейчас Каландрилл походил на ребёнка, у которого отобрали любимую игрушку; Ценнайра не сдержалась и рассмеялась. Обхватив его лицо ладонями, она быстро поцеловала его, но тут же отстранилась, чтобы он не успел прижать её к себе, а то они вновь повалятся на кровать, и тогда им ничего уже не скрыть от товарищей.— Послушай, — сказала она, держа его на расстоянии вытянутых рук, — давай остановимся на этом, по крайней мере до Памур-тенга. А после поговорим ещё раз, хорошо?Он несколько мгновений смотрел на неё, потом со вздохом кивнул.— До Памур-тенга… Там мы остановимся на день или два, на ночь или две…В глазах его был вопрос; она кивнула и произнесла:— Если обещаешь сохранить это в тайне, то да, приходи ко мне, я всегда тебе рада.— А если все же гиджанам удастся убедить Брахта? — спросил Каландрилл.— Тогда все прекрасно.— А если все же и они его не убедят? — настаивал он. — Что тогда?— Тогда мы примем обет, — ответила Ценнайра, — до Анвар-тенга.Каландрилл нахмурился, потемнел лицом, но в следующее мгновение улыбнулся и сказал:— Где нас ждут вазирь-нарумасу, кои с благословения богов вернут тебе сердце, и тогда никто не сможет возражать.Ценнайра томно улыбнулась и едва слышно ответила:— Если будет на то воля богов. Я молюсь об этом.— Я тоже, — заявил он густым басом. Потом быстро протянул руки, взял её за ладони, не дав возможности отступить, и, придвинув к себе, с серьёзным лицом произнёс:— И если будет суждено нам довести до конца наше дело и доставить «Заветную книгу» в Вану, где она будет уничтожена, я прошу тебя, получишь ты назад сердце или нет: будь моей женой.Бывшая профессия научила Ценнайру краснеть, когда в этом появлялась необходимость, но сейчас она покраснела, даже не успев подумать.— Ты хочешь на мне жениться? — спросила она. — Несмотря на то, что знаешь про меня?— Да! — воскликнул Каландрилл с искренностью, звеневшей в его голосе. — Так каков будет твой ответ?— Для меня это будет честью, — прошептала Ценнайра.— Нет, — возразил он, — честью это будет для меня.— Да будет так, я отдаю тебе сердце.Они едва не рассмеялись, потому что все, что до сих пор их разделяло, осталось позади и казалось теперь мелочным. Они нежно поцеловались, но, почувствовав, как страсть овладевает Каландриллом, Ценнайра взяла себя в руки и отстранилась.ц еТ( не сейчас, не надо, — едва переводя дыхание, казала она. — Мы дали обет до Памур-тенга. Иди, а то мы разоблачим себя.^не будет нелегко, — заявил он, и она кивнула: м Н е тоже, — и мягко подтолкнула его к двери.Каландрилл чуть задержался и внимательно посмотрел на неё, словно хотел навеки запомнить её черты. Он коснулся её щеки, и она на мгновение прижала его ладонь, наслаждаясь теплом мозолистой руки, но в следующее мгновение отступила и жестом попросила его идти.Он вздохнул и послушно кивнул, толкнул дверь и вышел в проход.Здесь стоял полумрак, потому что лампы не было, а света, проникавшего в коридор через единственное окно в дальнем его конце, не хватало: солнце едва-едва всплыло над восточным горизонтом. Из комнат снизу до его ушей долетали разные звуки, но в коридоре никого не было, и он направился к своей опочивальне. И уже дошёл до двери, когда из противоположной опочивальни вышел Очен.Вазирь был одет по-походному. В полумраке коридора лицо его белело смутным пятном, но Каландриллу показалось, что колдун улыбается. Когда же Очен подошёл поближе, подняв руку в приветствии или благословении, Каландрилл в этом уже не сомневался.— Надеюсь, — пробормотал колдун с лёгкой усмешкой в голосе, — ты провёл приятную ночь.— Истинно, — кивнул Каландрилл и замолчал, не зная, что сказать.Он был в замешательстве, опасаясь, что Очен начнёт журить его.— Ценнайра тоже?— Да.Очен понимающе улыбнулся.— То, что происходит между тобой и ею, касается только тебя и её, более никого. Я дам тебе благословение, если ты его ищешь, и совет, если ты его хочешь.— Мне нужно и то, и другое, — признался Каландрилл.— Считай, что благословение моё ты уже получил, — сказал Очен, — от всего сердца. Что же до совета, то… я думаю, тебе лучше не рассказывать об этом товарищам.— Мы так и договорились, — пояснил Каландрилл. — По крайней мере мы сохраним все в тайне до Памур-тенга. Что случится после, будет зависеть от того, что скажут гиджаны, и от того, поверят ли в их слова Брахт и Катя.— Мудрое решение, — заметил колдун.Каландрилл благодарно кивнул, помолчал и добавил:— Мы говорили о том, что нужно вернуть Ценнайре сердце, забрав его в Нхур-Джабале. Возможно ли подобное?— Она этого желает? — спросил Очен.— Да, — подтвердил Каландрилл, — спроси её, и она скажет тебе то же.— Отлично. — Вазирь расплылся в улыбке, но тут же посерьёзнел и сказал: — Подобное возможно, но необходима мощная магия. И это опасно. Один я не в силах этого сделать, однако с помощью вазирь-нарумасу… Да, думаю, они помогут.— Тогда прошу тебя обратиться к ним с моей просьбой, когда мы доберёмся до Анвар-тенга, — сказал Каландрилл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136