Увиливать от прямого ответа не было смысла. Если они начнут отпираться, то это может стоить им жизни. Он вспомнил, как осуждали тех, кто переселяется в чужое тело, Гарт и Кыфан. Может, и для лыкардов это будет отвратительно? Он поставил кружку и, взвешивая каждое слово, сказал:— Давен Тирас — гхаран-эвур, в него вселился колдун по имени Рхыфамун. Рхыфамун намерен пробудить Безумного бога. Мы хотим ему помешать.— Ага, — намеренно тихо произнесла Джехенне, подтвердив наихудшие подозрения Каландрилла. — Так вы скачете по моим землям, горя желанием уберечь нас от Фарна?— Истинно! — не сдержавшись, яростно воскликнул он. — Если ты нам помешаешь, то обречешь мир на хаос.— Так что мне следует вас отпустить? И тебя, и Катю, и Брахта?— Истинно.Джехенне рассмеялась.— Малоубедительно, — пробормотала она. — Давен Тирас предупреждал меня, что у тебя язык без костей.— Ты знаешь его? — спросил Брахт настолько резко, словно заправлял здесь всем он, а не эта женщина.Джехенне сердито посмотрела на него.— Да, я его знаю, — сказала она. — Ведь он отчасти лыкард.— Он гхаран-эвур! — заскрежетал зубами Брахт. — Его тело — оболочка, используемая другим человеком. Во имя Ахрда, Джехенне! Только помоги ему, и ты обречешь свою душу на вечные муки!— Твои попытки избежать своей участи очень неуклюжи — с презрением сказала она. — Давен Тирас меня об этом предупреждал.— Ахрд! — простонал Брахт. — Он обманул тебя.— Как когда-то обманул меня ты, — возразила она.— Пусть те, кто говорит с духами, подвергнут нас испытанию, — предложил Каландрилл. — И ты узнаешь истину.— И об этом он меня предупреждал, — заметила Джехенне. — Он сказал, что в тебе есть нечто от мага и ты можешь обмануть говорящих с духами. Так что на это не рассчитывайте. Они мне подсказали, где вас найти. Их дело сделано. Теперь мой черед.Каландрилл застонал — надежды его разбились в прах. Едва теплившийся в нем слабый огонек надежды был залит хитростью Рхыфамуна. Колдун продумал все на несколько ходов вперед и оставил после себя не только дохлых волков. Он пользуется истиной и жаждой мести, овладевшей Джехенне, в своих собственных интересах.— Да она ослепла! — донесся до него голос Брахта. — Ахрд! Послушай, женщина, если тебе нужна кровь, упейся моей. Но отпусти их!— И взять за их жизни твой выкуп? — Джехенне вновь стала любезной. — Твою жизнь и четыре тысячи варров за их свободу?— Истинно! — подтвердил Брахт.— Нет! — воскликнула Катя впервые за весь разговор и даже привстала. Лыкарды тут же схватились за эфесы. Она вновь опустилась на подушку, но в голосе ее все еще звучало возмущение. Она с ненавистью смотрела на Джехенне. — Послушай! То, что говорят тебе Брахт и Каландрилл, истина! Я — из Вану. Святые отцы моей родины отправили меня к ним, чтобы вместе мы привезли «Заветную книгу» в Вану, где она будет уничтожена. Предсказатели и колдуны — все, как один, говорят, что это под силу сделать только троим. Так что, убив Брахта, ты отдашь победу в руки Рхыфамуна. Убей Брахта, и вся кровь мира будет на твоих руках!Джехенне насмешливо подняла брови.— Какое красноречие, — заметила она. — Только объясни, что такое «Заветная книга»?Вместо Кати ответил Каландрилл:— Это старинная книга, в которой указано, где почивает Фарн, изгнанный Первыми Богами. Рхыфамун обладает заклинаниями, способными пробудить Безумного бога. А книга поможет ему отыскать опочивальню Фарна.— Понятно. — Презрение так и сочилось из Джехенне. — Магическая книга, переселенец в чужое тело, святые отцы из какой-то там страны, лежащей за Боррхун-Маджем, и святая троица, мчащаяся на выручку мира… Совсем как в песнях бардов. Много романтики, но никакого смысла.— Пусть те, кто разговаривает с духами, подвергнут нас испытанию, — вновь попросил Каландрилл с отчаянием в голосе. — Пусть они определят, кто говорит истину.— И позволить тебе обмануть их? — Джехенне покачала головой. — Нет, думаю, я сама в этом разберусь.Каландрилл посмотрел ей в глаза и понял, что надежды не осталось. Глаза ее были холодны. И если в них еще и поблескивало какое-то чувство, то это была только жажда мести. Все остальное, кроме страстного желания отомстить Брахту за нанесенное оскорбление, было для нее второстепенным. Она обезумела от гордыни и стала лучшим подарком для Рхыфамуна. Каландрилл посмотрел на других лыкардов. Он слишком мало знал людей Куан-на'Фора, чтобы по лицам, бесстрастным и холодным, прочитать их мысли. Но все же в глазах некоторых он разглядел — ему очень хотелось в это верить — тень сомнения.— Неужели ты настолько страшишься правды? — спросил он, понимая, что хватается за соломинку. — Ты боишься, что говорящие с духами лишат тебя возможности отомстить?Рука Джехенне взметнулась, и ему пришлось увертываться от содержимого ее кружки. Он утер лицо, ругая себя за то, что лишь подбросил дров в костер. Будь на ней меч, вместо вина плоти его коснулась бы сталь, в этом он не сомневался. Он молча смотрел на Джехенне. Ей стоило огромного труда взять себя в руки.— Я еще подумаю, что с вами делать. Но не возлагайте надежд на глупые фантазии. — Голос ее резал, как самый острый клинок. Она с яростью посмотрела на Брахта. — А я то надеялась, что ты будешь мужествен, Брахт ни Эррхин, и не станешь прикрываться столь явной ложью.— То, что ты слышишь, чистая правда, — спокойно возразил Брахт. — Ложью были пропитаны слова Рхыфамуна. Но у тебя нет ни ушей, способных услышать истину, ни глаз — разглядеть верный путь.Губы Джехенне растянулись в широкой улыбке, и Каландрилл тут же представил себе кошку, играющую с пойманной мышью и наслаждающуюся ее страданиями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155