— Как не поддадимся мы и Фарну, и заклятиям Рхыфамуна. Мы обязаны держать себя в руках!— Истинно! — кивнул Каландрилл, окончательно забыв о злости и раздражении. Он схватил Брахта за руку, вдруг почувствовав себя совершенно разбитым. — Обещай немедленно привести меня в чувство, если я вновь начну нести подобную чушь.— Можешь быть спокоен, — пообещал Брахт. — И ты обещай мне то же.По-дружески обнимая Каландрилла за плечи, он подвел и усадил его на скамью. Каландрилл пробормотал:— Но ты держишься молодцом. Ты ненавидишь темницы, я знаю, но ты не сломаешься.Брахт обвел взглядом голые стены и хмуро ухмыльнулся.— Мне это нравится ничуть не больше, чем тебе, — согласился он. — Но временами охотнику необходимо терпение. К тому же…Он замолчал, и во взгляде его, в поджатых губах Каландрилл прочитал сомнение.— К тому же?.. — переспросил он.— Аномиус различил в тебе некую силу, — осторожно подбирая слова, произнес Брахт. — Как и гадалка в Харасуле. Более того, ты целых полгода носил на себе камень Рхыфамуна. Может, ты набрался кое-каких оккультных сил?Слова эти обрушились на Каландрилла как поток ледяной воды. Новые страхи обуяли его.— Нет во мне никакой силы, — беспомощно пробормотал он. — Имей я ее, разбил бы проклятую дверь в щепки. Но я не могу! Сила, о которой они говорили, была дарована мне камнем.— Может быть, — согласился Брахт. — Но вполне возможно и то, что камень мог сделать тебя уязвимым для заклинаний.— Тогда я опасен для нашего дела! — воскликнул Каландрилл с мокрым то ли от пота, то ли от слез лицом. — Я опасен для вас всех.— Ни в коем случае! — серьезно воскликнул Брахт, сжимая Каландриллу плечо. — Вспомни, чему я тебя учил: даже у самого хорошего фехтовальщика есть недостатки. Но он силен тем, что знает их.Теккан, подойдя к ним, ровным голосом сказал:— Все-таки в тебе могло остаться что-то от волшебства. А это — великое оружие.— Вряд ли, — с сомнением покачал головой Каландрилл. — Еще раз повторяю: с камнем я потерял и всякую волшебную силу.— Ты же сам говорил, что Рхыфамун советовал тебе заняться волшебством! — напомнил Брахт. — Может, тебе просто надо научиться им пользоваться? Точно так же, как тебе надо было научиться фехтовать.— Как бы то ни было, нам от этого мало проку. — возразил Каландрилл.— Но позже, — настаивал меченосец, — когда мы доберемся до Альдарина… Во дворце Рхыфамуна, где он живет под именем Варента, есть целая библиотека! Целая комната, забитая книгами. Ты сам говорил. Будем надеяться, мы отыщем там книги по волшебству. Почитаешь — может, чему и научишься.— Ты думаешь, у нас будет на это время? А мне достанет таланта? — с сомнением в голосе пробормотал Каландрилл и горько рассмеялся. — Тогда я стану магом, а ты не переносишь волшебников.Брахт рассмеялся:— Для тебя я сделаю исключение. Ты можешь стать тем пламенем, которое забьет огонь Рхыфамуна. А ради этого я готов на сделку с кем угодно.— Для начала надо выбраться отсюда. — Слова товарища приободрили Каландрилла, но, взглянув на каменные стены, он опять помрачнел. — : Похоже, эк'Ниль не торопится нас освобождать.Брахт пожал плечами.— Я уверен, здесь наше путешествие не окончится, — решительно заявил он. — Скоро мы отсюда выберемся.Теккан кивнул в знак согласия и добавил:— Ежели Фарн ворочается во сне, Молодые боги тоже не могут этого не чувствовать. И ежели Рхыфамун колдовством пытается пробудить Безумного бога, те, кто пришел после него, не могут этого не ощущать. Я уверен: они не склонятся перед Фарном и помогут нам. Не отчаивайся, Каландрилл. Мы живы, а тот, кто жив, может преуспеть.Каландрилл вздохнул и смиренно склонил голову. В отличие от своих спутников он не рассчитывал на божественное провидение. Действуя в теле Варента, Рхыфамуну удалось добиться всего, к чему он стремился. Он заполучил карту, указывавшую путь до Тезин-Дара. Он завладел «Заветной книгой», а сейчас уже мчится к месту, указанному в ней. А боги не предприняли ничего, чтобы остановить безумца. Ни Дера — богиня его родины, ни Бураш — бог Кандахара. Только Ахрд вмешался, да и то один лишь раз, ограничившись туманными намеками. Так что Каландрилл не полагался на Молодых богов. Это дело смертных, вроде него, Брахта и Кати, думал он, и больше никого.— Что предпримет Катя, пока мы здесь? — спросил он с тоской в голосе.Ответил Теккан:— Ей надо будет заняться ремонтом судна. Поставить его в док, проконопатить и просмолить. И загрузить провизию, чтобы пересечь Узкое море. Если ведун подтвердит, что мы не лжем, и нас отпустят, мы отправимся в Лиссе; ежели нет, она уйдет одна.— Все предсказатели говорили о троих, — возразил Каландрилл. — В Секке Реба пророчила мне двух товарищей; в Харасуле Элльхина нагадала нам то же. Древний в сывалхинском селении тоже дожидался троих. Чего добьется Катя в одиночку?— Ничего, — твердо заявил Брахт. — Я не люблю колдовство, но верю предсказаниям. Трое было предсказано, трое нас и будет. Мы выберемся отсюда, и очень скоро.Он говорил настолько уверенно, что Каландрилл даже улыбнулся, хотя вовсе не разделял уверенности кернийца. Им владела черная меланхолия, особенно после столь необычного и неожиданного проявления его собственного характера. Брахт просто успокаивает его, вряд ли он сам верит в то, что говорит. Каландрилл знал: на пути их поджидают бесчисленные опасности, словно само провидение смеется над богами и всячески препятствует их спасителям. Время — вот что сейчас важнее всего, а их задерживают. Возможно, Фарн воистину зашевелился и принудил судьбу помешать им. Какой уж тут успех? Но они обязаны идти вперед, иначе Безумный бог восстанет ото сна, и мир будет ввергнут в разруху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155