Теперь время наступило, и если узурпатор не отречется по доброй воле, юному магу придется вести бой за свое место среди лун и звезд мира магии. Солдат был готов помогать другу всеми возможными способами. Вдобавок он очень тепло относился к матери ИксонноксИ — Утеллене. Если бы события пошли по иному пути, Солдат и Утеллена могли бы обручиться. Сейчас Солдат любил только одну женщину — свою прекрасную и ревнивую жену Лайану, однако Утеллена по-прежнему оставалась его добрым другом.Тем временем в далеком краю Утеллена пробиралась через горы, направляясь в тайное укрытие, к своему сыну. Она тоже видела странную магию, расцветившую небеса, и знала, что ИксонноксИ скоро вступит в решающую битву с врагом. И от исхода этой схватки будет зависеть его судьба.Чародея не так-то легко убить, а ИксонноксИ был не только молод и полон сил, но и во сто крат могущественнее любого иного волшебника — за исключением своего отца ОммуллуммО. Любой поединок между ними потрясет основы мироздания. Пожары, наводнения, землетрясения и извержения вулканов, которые будут сопровождать его, уничтожат мир и сметут человеческую расу с лица земли.Оба чародея отлично это понимали. ОммуллуммО отнюдь не был заинтересован в гибели человечества. Если все и вся будет уничтожено, какой тогда смысл владеть миром? Какой смысл быть самым могущественным существом во вселенной, если, кроме тебя, в ней нет ни единой живой души? Король должен иметь подданных, иначе ему предстоит управлять только самим собой. ИксонноксИ тоже не желал катаклизмов и гибели людей, а потому чародеи до сих пор не начали свою битву.Два могучих мага избрали иной путь. Каждый из них призовет армию людей, которая будет сражаться за чародеев. Так они сумеют уберечь мир от несчастий и катастроф. Поражение армии будет означать проигрыш мага. Оба чародея согласились на эти условия. На них было наложено особое заклинание, которое автоматически возымеет эффект, как только битва между армиями людей закончится и боги объявят победителя. Заклинание отправит проигравшего в далекий, темный план бытия, где тот и останется до самой смерти.Могло показаться, что чародеи нашли оптимальное решение. Зачем рисковать жизнью, когда за тебя это сделают смертные? Однако побежденного ожидала воистину кошмарная участь. В отдаленном краю вселенной, куда изгонялся чародей, не было ни чудовищ, ни жутких катаклизмов, ни эпидемий, ни болот, ни пустынь, ни демонов, ни призраков. Там не было вообще ничего — кроме тьмы и пыли. Волшебник — да и любой человек, — попавший в такое место, за короткое время лишался рассудка. Побежденный чародей был обречен провести там остаток жизни, а волшебники живут долго, очень долго.Обо всем этом думала Утеллена, пока пробиралась по горным ущельям, стремясь воссоединиться с сыном. Она оставалась бы с ним и сейчас, однако ее отослали прочь из соображений безопасности. Утеллена, хоть и мать великого волшебника, все же была простой смертной. Однако теперь, когда близилась битва, разлука начала беспокоить и угнетать ее, и Утеллена поспешила к сыну. Она намеревалась отправиться с ним в изгнание, если юный чародей проиграет схватку с презренным и безжалостным ОммуллуммО.Когда спустилась ночь и усилился ветер, Утеллена начала искать укрытие. Ей подошла бы пещера или даже простой каменный навес — лишь бы защищал от разбушевавшейся стихии. Но вместо этого она увидела хижину с соломенной крышей, стоящую на утесе над огромным обрывом. Высота обрыва потрясала воображение и пугала. Утеллена решила, что не стоит подходить к нему в темноте.Она приблизилась ко входу в хижину. Здесь не было двери — лишь шкура какого-то зверя, свисающая с притолоки.— Эй? Есть здесь кто-нибудь?Ответа не последовало. Дважды повторив свой вопрос, но, так и не дождавшись ответа, Утеллена наконец-то решилась отодвинуть мягкий занавес и войти.Комната была погружена в сумрак: в домике не оказалось окон. Внутри стоял какой-то неприятный запах, однако выбора не было. Если не остаться в хижине, то придется провести ночь на голой скале.Когда глаза немного привыкли к темноте, Утеллена увидела: комната почти пуста. Что и неудивительно для примитивного жилища, стоявшего на краю горы, — если, конечно, его владелец не какой-нибудь свихнувшийся богатей. На полу лежало несколько шкур, в дальнем углу стояло каменное ложе, накрытое древесной корой. Посередине комнаты располагался очаг, а над ним — дыра в потолке. Больше здесь не было ничего, за исключением кучи костей, сваленных в противоположном от кровати углу. Утеллена решила, что это кости зверей, поскольку они были слишком велики для рыб или птиц.Измученная долгой дорогой женщина легла возле очага, не осмелившись занять чужую кровать. Если жилище принадлежало пастуху, владелец мог скоро вернуться. Такие люди, как правило, отличались гостеприимством, однако Утеллена никогда им не злоупотребляла и уважала чужую собственность.Ветер снаружи продолжал усиливаться по мере того, как ночная тьма сменяла серый вечер. Он выл в щелях и проломах, издавая заунывные стоны. Многих людей эти звуки тревожили бы, но Утеллена давно к ним привыкла. Лишь присутствие зла могло пробудить ее чувство опасности; Утеллена обладала отличным нюхом на подлецов и негодяев. Годы, которые она провела, убегая и прячась — и укрывая своего сына-чародея, — обострили инстинкты женщины. Или, по крайней мере, она так полагала.Утеллена извлекла из кармана сухую корку хлеба, съела ее и моментально провалилась в сон.Она проснулась оттого, что запах в комнате сделался гораздо сильнее. Но прежде чем Утеллена успела собраться с мыслями и осознать происходящее, на нее навалилось какое-то волосатое существо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90