В конце концов, где гарантия, что, пока разноглазая ведьма заговаривает беглецам зубы, сторожку не окружают плотным кольцом её сообщники? Однако интуиция подсказывала – кроме трёх путников, да колдуньи в бордовом плаще, на несколько вёрст вокруг нет ни единой живой (или бодрствующей) души.
Маг нарушил тишину тогда, когда нежданная гостья совсем отчаялась услышать от него хоть слово:
– Ихвель, – спросил Торой, – а ваши близнецы, они что – совсем тупые? Или это ты, как у тебя водится, медленно соображаешь? Я ведь уже сказал – внятно и с расстановкой – мальчика вы не получите. Всё. Нечего обсуждать.
И он собрался уже идти прочь, совершенно уверенный в том, что колдунья, памятуя расправу над братьями-колдунами, не осмелится напасть. Однако чисто по-мужски недооценил глубину её ярости.
Прогневлённая ведьма с неожиданной прытью ринулась вперёд по сугробам. Полы её плаща ледяными иглами осыпались в снег, а сразу же шелестящим студёным роем взметнулись в воздух, подняв клубы мёрзлой крупы.
И вот уже не разъярённая колдунья, а бушующий порыв метели рванул на трёх путников. Яростный визг обозлённой до крайности Ихвели слился с воем пурги, а через миг силуэт ведьмы утратил последнее сходство с силуэтом женщины и превратился в сверкающий ледяной кристалл, ощетинившийся множеством острых переливающихся граней. Кристалл этот стремительно понёсся к сторожке, но, не долетев до крыльца лишь несколько шагов, взорвался тысячей острых осколков. Торой едва успел вскинуть руку, чтобы хоть как-то отразить нежданной мощи и ярости удар.
Однако совсем отвести ужасающий бросок ведьминой Силы магу не удалось. Остановить мчащиеся ледяные осколки, острые, словно лезвия ножей, было уже попросту невозможно. Илан взвизгнул от ужаса и вцепился в плащ Тороя. Волшебнику осталось лишь крепко прижать мальчишку к себе и, в последней надежде хоть как-то его защитить, резко повернуться, подставляя ледяной смерти беззащитную спину.
Но в то же самое мгновение бесформенный девичий силуэт метнулся вперёд, став между крыльцом и ощерившейся в воздухе морозной погибелью. Люция выбросила вперёд незащищённые ладони и проорала в воздух ТАКОЕ, отчего Торой, будь он почувствительней, непременно покрылся бы испариной. К счастью, более интуитивно, нежели осознанно, волшебник успел таки с грехом пополам зажать Илану уши. Хороша была бы нянька, услышь паренёк из её нежных уст подобные словечки.
Хлёсткое деревенское ругательство ожгло воздух. Непотребная брань, словно удар хлыста рассекла курящуюся вьюгу и швырнула ледяные осколки, устремившиеся к крыльцу, в разные стороны. Мёрзлые лезвия, словно брызги фонтана, разлетелись по поляне. Некоторые из ледышек, просвистев в воздухе, с глухим стуком вонзились в мёрзлую кору елей. Некоторые в припорошенные снегом стены лесного домика. И всё-таки, стараниями юной неопытной колдунки, ни одно сверкающее лезвие не задело стоящих на крыльце людей.
Меж тем волна вьюги, в которую вновь обратилась златовласая ведьма, отхлынула к противоположному краю поляны, где взревела ещё яростнее и приготовилась к новому нападению. Похоже, Ихвель никак не ожидала, что ей осмелится противостоять какая-то неказистая пигалица в сомнительном наряде.
– Люция! – Отчаянно проорал сквозь завывания ветра Торой. – Люция!
Юная ведьма, шокированная собственной смелостью, рванула к магу во всю прыть длинных худых ног. Она, конечно, оскользнулась на ступеньке и, взмахнув в воздухе руками, неуклюже рухнула на колени, но тут же намертво вцепилась в сапоги волшебника – никакими силами не оторвёшь. Столб позёмки, которую колдунья так ловко разогнала крепким словцом (а всякое ругательство, сказанное ведьмой с должным чувством, обретает немалую силу), конечно, никуда не исчез. Девушке удалось лишь отшвырнуть свирепую противницу к краю поляны.
Рядом отчаянно и гневно закричал Илан. Испуганная Люция краем глаза успела заметить, как мальчишка изо всей силы зашвырнул подаренный магом золотистый огонёк точнёхонько в снежную круговерть. Последняя, кстати, как раз готовилась к новой атаке. Однако метко пущенное волшебное пламя на миг развеяло льдистую волну – оно ворвалось в снежный вихрь раскалённой слезой и ослабило натиск ледяной стихии. Это, конечно, не убило Ихвель и даже не отбросило её прочь, зато позволило троим беглецам выиграть несколько драгоценных секунд.
Вот только, к сожалению, недоучка Люция больше ничего не могла противопоставить опытной и злобной ведьме, потому теперь девушка всецело полагалась на Тороя… Хотя, какой из него – доходяги – спаситель? Так – смех один. Сейчас вон взмахнёт рукой да и рухнет замертво, как после схватки с близнецами чернокнижниками.
Меж тем, Ихвель, кипя от ярости и злости, снова ринулась к маленькому, засыпанному снегом домику. Позади сторожки громко и испуганно заржали, срываясь с привязи, обезумевшие от страха лошади. Животные острее людей чувствовали натиск неведомой, чуждой силы, её гнев и неистовство. Люция совершенно не к месту подумала о том, что так и не успела отблагодарить лошадок угощением. А потом эти глупые мысли вымело из головы, и колдунка ещё крепче вцепилась в волшебника, надеясь на его заступничество.
– Илан, держись! – Тем временем снова крикнул Торой.
Спутницу он держаться не просил, чувствовал – она и без того вкогтилась мёртвой хваткой. Последнее же, что Люция увидела более или менее отчётливо – был стремительно летящий из ножен меч, да, да, тот самый на котором она так славно летала в лес. Меч этот пронёсся в воздухе, разрубая кисею снежинок, а потом со звоном вонзился в промёрзшие ступеньки крыльца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181