— объявил Бубуш. Затем он скакнул вперед, схватил Стапеля в стальной зажим и поволок его, отчаянно лягающегося, в рыгающее сернистым дымом отверстие. По-военному четко существо с черным панцирем прыгнуло обратно в дыру, выпуская из дюжин асбестовых спиннетов высокорастяжимую паутину. Секунду спустя отрыгнутый дым рассеялся.
И там уже не оказалось никаких признаков божества по судам и тому подобному.
Безмолвное покрывало отчаянного шока целиком накрыло берега озера Титипопа.
Вернее, почти целиком. Абб Армот как ни в чем не бывало с трудом поднялся на ноги и прошел к спускным полозьям, уважительно опустив глаза. Честно потянув за рычаг, он отпустил спускной стопор.
При полном отсутствии энтузиазма хотя бы у кого-нибудь из всей толпы, которая как один человек глазела на слегка дымящийся кустик вереска, славный корабль «Веселый Моллюск» с негромким рокотом заскользил вперед. Паруса раздувались на ровном ветерке, кливер гордо смотрел в широкие просторы озера, и постепенно корабль ускорялся по спускным полозьям. Деревянные колесики отчаянно скрипели от напряжения. Клубы пыли начали вырываться в прозрачное небо, когда веревки стали цепляться за кипы цепей, подтягивая их к воде и тем самым замедляя судно, как было рассчитано. Абб Армот радостно подпрыгивал, размахивая парой флажков, которые он прихватил специально для такой оказии, и понемногу приводя себя в неистовство полного восторга.
Почти небрежно нос «Моллюска» пробил свою первую волну, проскользнул по самому концу спускных полозьев — и шестифутовый макет корабля с одним-единственным всплеском исчез под водой, когда цепи внезапно обнаружили, что плавать они не умеют.
А в тысяче футов внизу, на дне только что прорытого скалодонткой тоннеля, пара дьяволов торопливо избавлялась от облачения, состоявшего из целого шкафа одеял. Волоча ошарашенную фигуру в фуражке и тыквенной пижаме за угол, чтобы опорожнить ее карманы от противопехотных святынь, преследуемые грохочущей скалодонткой с черным панцирем, приятели блаженно не сознавали того, какая невероятная удача потребовалось им, чтобы провернуть всю эту операцию.
Пару столетий тому назад у них не было бы ни единого шанса когда-либо наложить свои когти на божество — не говоря уже о том, чтобы в стальном зажиме уволочь его в Уаддские недра. Ни единого, даже самого малейшего шанса.
На Стапеле был бы грехонепробиваемый костюм.
Несмотря на свою невероятную объемистость, непомерную тяжесть, а также необходимость пользоваться при надевании и снятии услугами двух ангелиц-помощниц, в то время грехонепробиваемые костюмы являлись важной частью гардероба любого божества.
Что ж, даже богам в ту пору следовало соблюдать осторожность в параноидной атмосфере ожидания Инфернального вторжения.
Все ощущали абсолютную реальность угрозы того, что в любое время из Уадда могут подняться демоны, чтобы неудержимым потоком прорваться в Аррайские врата. Обитатели Уадда просто дожидались нужного времени, только и всего, готовясь и разрабатывая различные варианты атак.
Многие столетия большинство божеств не отваживалось сделать даже шага за пределы Аррая, чтобы осыпать благословениями своих преданных поклонников. До изобретения грехонепробиваемых костюмов.
Но божество, заключенное же внутрь сакрально-армированных доспехов трехдюймовой толщины, оказывалось полностью защищено от малейшего прикосновения любого зловредного когтя. Поверхность костюма сплошь покрывали крошечные нити чистой веры, и каждая из этих нитей способна была ударить любого агрессора током высочайшей харизмы. Какое-то время грехонепробиваемые костюмы имели колоссальный успех.
Однако постепенно народ Аррая начал понимать, что Инфернальное вторжение уже не выглядит таким уж реальным, а ковылять и потеть внутри объемистого снаряжения становилось божествам по-настоящему в тягость. Словом, грехонепробиваемые костюмы вышли из моды. Теперь их не носили даже самые параноидные божества — ну, если не считать отдельных, приватных случаев и при наличии согласных на такой вариант партнеров, но это уже было их личное дело.
Тем временем на берегах озера Титипопа челюсти по-прежнему оставались отвисшими от шока.
— Ну вот, значит, как оно все получилось, — заключил Партач, разводя руками и при этом слегка постукивая чечевицей внутри черепашьего панциря.
Толпа повернулась и угрожающе на него уставилась.
— Нет-нет, погодите… да бросьте! Это не имело ко мне никакого отношения! Послушайте, я сейчас объясню… я…
Так вышло, что как раз в это самое мгновение Партач, главный заклинатель по транспорту и общему обращению с товарами, вдруг в точности выяснил, насколько быстро он может бегать.
И пока утренний покой снова оседал на берега озера Титипопа, там осталась стоять лишь одна-единственная фигура. Большой черпачный журавль задумчиво глазел на цепочку пузырей, что поднималась из темных глубин, знаменуя собой кончину славного корабля под названием «Веселый Моллюск».
Приглушенные голоса раздавались внутри корпуса заброшенного парома — убежища сдельщиков на берегах реки Флегетон.
— А ты абсолютно уверен, что случилось именно это? — спросил Шнютке. В голосе его, впрочем, особой заботы не звучало. Он глазел на руки Бешмета, внимательно изучая их в поисках любых недавних повреждений, которые хоть как-то могли уменьшить его способность к музицированию.
— Я тебе уже дюжину раз рассказывал, — простонал бывший скрипач. — Если бы что-то его не остановило, этот дьявол-стражник вручил бы Треппу его красную книжицу и… — Тут он осекся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119