Она сказала мне: «Охотник, магия вокруг тебя. Сосредоточься». И тогда я закрыл глаза, сосредоточил все помыслы на этой странной силе, которую чувствовал внутри себя…
Валориан поднял руку к темнеющему небу и выпустил в него яркую голубую молнию, которая растаяла в ночи. Толпа вскрикнула. Кое-кто вскочил на ноги, но Валориан настолько завладел их сознанием во время своего рассказа, что, когда он продолжил повествование, люди медленно опустились назад на свои места.
Он рассказывал им все то же, что и в предыдущую ночь, о путешествии в Илгоден и пещеры Гормота, но только теперь он сопровождал свой рассказ использованием чудесной силы, чтобы оживить его. В свете факелов он сотворил образы Посланников и туманной вершины Илгодена. Он показал своему народу поля, покрытые травой в царстве мертвых, и людей, которые вышли ему там навстречу. Он даже услышал несколько восклицаний, раздавшихся в толпе, когда некоторые из мертвых лиц были узнаны. Шаг за шагом он вел своих слушателей за собой вверх по склону горы, а затем в недра Гормота на встречу с горфлингами. При виде этих отвратительных уродливых существ некоторые женщины закричали, да и мужчины тоже казались испуганными. С расширенными от ужаса глазами следили они за тем, как Валориан сражался с гнусными тварями с помощью волшебной силы, как преодолел огненную реку и поймал в плен маленького горфлинга. Он повторил все заклинания, которые ему пришлось использовать, чтобы его слушатели увидели, как действует его сила и каким образом ему удалось наконец достичь пещеры, где крутился бешенный смерч, и спасти корону Амары. А потом он рассказал им о четырех богах и о том, как Амара вернула его к жизни, оставив ему его дар.
Зная, что теперь он полностью завладел вниманием своих слушателей, он перешел к объяснению, какой представлял себе новую жизнь для племени и почему он считал, что племя должно было оставить Чадар и отправиться на поиски долин Рамсарина по воле богов. Он создал картину просторной долины, поросшей травой, с текущими реками, где вольно бегали лошади, а потом медленно уничтожил ее. Глубокая тишина наполнила амфитеатр.
Спустя несколько долгих мгновений поднялся Гилден и спросил:
– Как далеко отсюда находится этот самый Волчий Проход?
И тут же, словно над землей пронесся пчелиный рой, раздался шквал вопросов, долетавших отовсюду.
– Ты имеешь в виду, что мы должны оставить Чадар? – кричала какая-то женщина.
– А как насчет наших стад и других семей? – хотел знать кто-то еще.
– Ты уверен, что тарниши ушли из долин Рамсарина?
– А почему ты считаешь, что нам там будет лучше? – спросил его один старик.
– А почему это мы должны уходить? – спрашивал другой. У тебя есть этот волшебный дар Амары. Сделай так, чтобы ушли тарниши!
– Что говорит об этом всем лорд Фиррал? – перекрикивая гомон голосов, спросил отец Гилдена.
Вопросы так и сыпались на Валориана, и он пытался честно ответить на все. К тому времени как все наконец затихли в задумчивом молчании, стояла глубокая ночь. Словно по команде, все встали и направились назад в лагерь.
Валориан следил, как они уходили. Его нисколько не тревожила их бурная реакция, потому что он знал, что глубоко потряс их своим рассказом. Даже члены его собственной семьи находились под глубоким впечатлением. Теперь ему оставалось только ждать, дадут ли посеянные им семена всходы.
* * *
– Валориан, мне не раз приходилось в прошлом слушать замечательные сказки, но ни одна из них не может сравниться с рассказанной тобой вчера.
Валориан взглянул на своего друга Гилдена, который ехал рядом с Хуннулом, потом оглянулся, чтобы посмотреть на трех охотничьих собак, пробиравшихся сквозь заросли травы. С непроницаемым выражением лица он спросил:
– И что же ты думаешь о моей «волшебной» сказке?
Гилден был одним из немногих его добрых друзей, и он дорожил его мнением.
Глаза Гилдена вспыхнули веселыми искорками.
– Или у тебя богатое воображение, или же богиня благоволит к тебе. Я предпочитаю последний вариант. Он безопаснее.
Они охотились вместе ранним утром. Оба охотника решили отправиться одни, взяв только собак да лошадей, чтобы никто не мешал их беседе. Утро было немного туманным и холодноватым, похоже, что приближался дождь. Валориан почувствовал радость побыть вдалеке от шумного лагеря и любопытных людских взглядов.
– А как остальные члены твоей семьи? – спросил он.
Гилден получил свое имя за свои яркие белокурые волосы. Он задумчиво подергал себя за длинный ус. Это был приятный мужчина, во всяком случае, так любила говорить о нем Кьерла. Он был на голову ниже Валориана, шире его в груди. У него были маленькие руки и всегда готовое улыбнуться лицо.
– Я последую за тобой в любой момент, – ответил он. – И ты это знаешь. Но мой отец уважает лорда Фиррала и шагу не ступит без его приказа. А что касается остальных, то моя мать хоть сейчас готова собрать вещи, мой брат хотел бы побольше узнать о долинах Рамсарина, а мой племянник вообще не знает, что и думать. Думаю, что все остальные члены семьи, да и всего племени, скорее всего, тоже испытывают противоречивые чувства. Валориан, ты запустил нам под рубашку большущую живую змею. Нам нужно будет время.
– Но у нас нет времени. Я надеялся пересечь Волчий Проход осенью.
– Слишком мало шансов на это. Ты можешь рассчитывать на какое-то решение в этом племени самое раннее к приходу следующей весны.
Валориан ничего не сказал в ответ, хотя какая-то часть в его сознании была вынуждена признать правоту доводов. Конечно, было бы куда безопаснее уйти с племенем из Чадара до того, как зимний снег закроет проход или же до ушей генерала Тирраниса дойдет слух об их намерениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116