А если вам суждено умереть — а мой кузен доктор Вайлдебаден и я намерены приложить все усилия, чтобы этого не случилось, — ей придется уступить место лорду Руперту. Если, конечно, — старик резко задержал дыхание, — если только, Ваше Величество, она не беременна и не надеется править при вашем наследнике регентшей, когда вас не станет.
Джарред тяжело покачал головой.
— Не думаю. Мы не… мы не спали в одной постели уже несколько месяцев. — Он бесцельно обвел глазами комнату и тут заметил нечто. Откинув покрывала, он попытался встать. — Френсис, у нее есть способ завоевать и популярность, и политическую поддержку. Моя музыкальная шкатулка, которая всегда стояла здесь на столе, — она пропала! — Король откинулся на пуховые подушки, почти не дыша.
Философ и его кузен непонимающе переглянулись, сомневаясь, уж не бредит ли король. Врач опять подошел и пощупал его пульс.
Джарред бессильно и невесело рассмеялся.
— Нет, джентльмены, я в себе, хотя я, несомненно, взволнован. Френсис, помнишь драгоценную шкатулку из серебра и атласного дерева? С миниатюрным золотым городом внутри и скрытым механизмом, который играет двенадцать мелодий? Неужели ты никогда не догадывался, что это такое? С твоими познаниями в механике и механизмах — я думал, что ты уже давно должен был догадаться, что наше знаменитое Хрустальное Яйцо представляет значительно меньшую ценность, чем считается, а музыкальная шкатулка — значительно большую.
Философ внимательно и пристально посмотрел на короля.
— Музыкальная шкатулка — Сокровище Винтерскара? Я признаю, что знал, что Хрустальное Яйцо — простая подделка, но мне никогда не доводилось внимательно рассматривать шкатулку — и потом, ее держали открыто, а я считал, что настоящий механизм хранится у вас где-нибудь под замком.
— Она казалась в безопасности здесь. Мой отец и дед хранили ее в этой комнате, и с ней никогда ничего не случалось. Я думал, что, если вдруг спустя столько лет запереть ее, люди начнут волноваться, заподозрят — особенно в других странах, где знают, что все так называемые Сокровища — подделки.
Гости снова переглянулись, в их взглядах читался молчаливый вопрос.
— А королева знает об этом? — спросил Перселл у короля. — Вы ей рассказывали?
— Я никогда никому об этом не говорил. Руперт, конечно, знает, но это мой отец открыл ему эту тайну, еще до того как родился я. Это было необходимо, ведь он был наследником престола.
Джарред опять попытался встать и сумел приподняться на локтях.
— Очень может быть, что мы зря подозреваем королеву. Через эту комнату прошло столько народу за последнее время, столько докторов и их помощников — может быть, кто-то из них взял шкатулку. Даже если они не знали истинной сущности этой вещи, их могли соблазнить серебро и драгоценные камни. — Он опять упал на постель, тяжело дыша. — Хотя в комнате много других ценных вещей, меньшего размера, вещей, которые легче унести незаметно.
Перселл сжал руки за спиной и заходил из угла в угол.
— Думаю, нам придется остановиться на предположении, что она у королевы — кто еще решится на такое? Если так, то тогда в ее власти навлечь серьезные разрушения на Тарнбург. То есть если предположить, что она имеет представление о том, как управлять Философским Механизмом внутри шкатулки.
— Умеет она им управлять или нет, если она только попытается это сделать… последствия будут… катастрофические. — Джарред вдруг почувствовал такую усталость, что едва мог думать, и с мольбой посмотрел на посетителей. — Что же нам делать, как нам ее вернуть?
— В данный момент — ничего, — сказал Перселл, останавливаясь у кровати. — Но может быть, мы придумаем какой-нибудь план. А пока нам следует сосредоточиться на вашем полном выздоровлении.
— Как я могу поправиться? По правде говоря, я иногда думаю: а хочу ли я выздоравливать, стоит ли это трудов?
— Это говорит ваша болезнь, Ваше Величество, а не тот человек, которого я знаю и уважаю, — строго возразил Перселл. Он взял на себе давно забытую роль, он снова был учителем и наставником. Сейчас, в такой переломный момент, это было необходимо. — Вы поправитесь, и, может быть, очень скоро.
— Как? — раздраженно спросил Джарред. — У вас есть для меня какое-то чудодейственное лекарство?
— Есть тонизирующее средство, вам станет лучше, — ответил вместо Перселла доктор Вайлдебаден. — Но по-настоящему, мне кажется, вы пойдете на поправку, как только вы перестанете принимать зелье или яд, которые королева, возможно, подмешивает вам в еду. С этого момента и не ешьте и не пейте ничего, кроме как из моих собственных рук.
— Итак, — произнесла мадам Соланж, глядя на Ис через стол красного дерева, стоявший в личной столовой королевы. — Ты хочешь мира, так? Ты столько времени игнорировала меня, возвращала мои письма нераспечатанными, а теперь ты намерена сменить гнев на милость и предоставить мне удовольствие в буквальном смысле преломить с тобой хлеб?
Ис прикусила губу и снесла эту колкость со всем терпением, на которое была способна. Она ведь даже не очень надеялась, что мадам примет ее приглашение, и испытала большое облегчение, когда ее бывшая воспитательница прислала положительный ответ. Ис не хотела теперь подставить под удар весь свой план, нет, только не из-за минутной резкости.
— Мне нужна твоя помощь, — тихо сказала Ис. — Мне отчаянно нужна твоя помощь, и я, забыв о гордости, униженно прошу тебя об этом. Я совершила ужасную, ужасную ошибку.
— Я понимаю это так, — холодно отозвалась мадам, — что то, как ты презрительно со мной обращалась все это время, ты ошибкой не считаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177