Эйден огляделся, но ночная тьма была непроглядной, и в лесу не было заметно никаких признаков приближения того, кого высматривал Маккоули.
— Но мы не можем еще уйти отсюда.
— Почему?
— Дело в том…
— Все в порядке, святой отец, — раздался голос из-за толстого ствола дуба. — Я уже здесь.
Роберт обернулся:
— Грант! Что, во имя Серинлета, ты здесь делаешь?
Кони встрепенулись и застучали копытами, когда к шалашу подъехал и спрыгнул в грязь Грант Каванах, владетель герцогства Фланхар. Это был великан: высокий и широкоплечий, с привычкой громогласно смеяться и довольно своеобразным чувством юмора. Голос Гранта, глубокий и звучный, исходил, казалось, из глубины густой рыжей бороды, падающей на грудь. Вновь прибывший откинул капюшон плаща, с опаской осмотрел шалаш и, пригнувшись, шагнул внутрь.
— Я думал, вы уже возвращаетесь в Бликстон, — начал он, стаскивая перчатки. — Разумно ли было оставлять здесь бедного епископа, пока ты развлекался в городе?
— А ты говорил, что всю зиму проведешь во Фланхаре. Если ты подобным образом будешь сбегать из дому, твои подданные начнут удивляться.
— Да знаю я! — ухмыльнулся Грант; его зубы блеснули в мутном свете еле пробившейся сквозь тучи луны. — Но все мы должны терпеливо нести свою ношу.
— Так все-таки что ты здесь делаешь — если не считать промокания под дождем?
Герцог усмехнулся, распахнул плащ, вытащил небольшой кожаный кошель и протянул Роберту.
— Я как раз возвращался из западных земель и завернул в Дромму, чтобы проведать Мику. Он там хорошо устроился. Мика просил передать тебе вот это и сказать, что встретится с тобой, как вы и договаривались.
Роберт не сделал попытки взять кошель, и Эйден с опасением взглянул на предмет в руках Гранта.
— Послание? От Мики?
— Именно, — кивнул Грант. — Так нужно оно тебе, Роберт?
— Нет! Мне… — Эйден бросил на Роберта быстрый взгляд. Спокойная насмешливость исчезла с лица Данлорна, глаза его сверкали, словно светились каким-то внутренним светом. Он медленно протянул руку, взял кошель и резким движением открыл его.
Крепко сжав губы, Роберт вынул единственный листок бумаги, зашуршавший в его руке, когда он развернул письмо и начал читать. Эйден затаил дыхание; забота о ночлеге и мысли о промокших ногах внезапно улетучились.
Через мгновение Роберт с шипением скомкал листок в руке и кинул его в воздух; письмо вспыхнуло, и в грязь под ногами опустился лишь легкий пепел. Роберт, ничего не говоря, отвернулся от своих друзей.
Эйден ждал, прислушиваясь к раскатам грома. Он понимал, что задавать вопросы нельзя — да в этом и не было нужды.
— Похоже, что, несмотря на все ваши молитвы, епископ, — медленно и тихо, так что шум дождя чуть не заглушил его слова, сказал Роберт, — я оказался в конце концов прав.
— Милосердная Минея! Грант нахмурил брови:
— Ты хочешь сказать, что самое худшее случилось? Я вез такое известие, а Мика ни слова мне не сказал!
— Конечно, не сказал, — пробормотал Эйден, не сводя глаз с Роберта. — Что вы собираетесь делать?
— Да о чем вы — «что собираетесь делать»? — рявкнул Грант. — Это же очевидно! Потроха Серинлета, разве не провели мы последний год в приготовлениях — на всякий случай? У Роберта больше нет выбора!
— Выбор есть всегда.
— Простите меня, святой отец, но это бред свинячий! Роберт знает, что я прав. Вы посмотрите на него: стал бы он хмуриться, как черная грозовая туча, если бы ничего особенного не случилось?
При этих словах Роберт обернулся. Взгляд его был суров, но лицо смягчила еле заметная улыбка.
— Ты разделишь ночлег с нами? Епископ готовит великолепную баранью похлебку.
— Здесь, в лесу? Ты что, шутишь? — Настроение Гранта мгновенно изменилось. — Я зажиточный герцог с собственным прекрасным государством, а не преступник, за голову которого назначена награда, как некоторые, на кого не будем показывать пальцем. Не в моих привычках мокнуть в лесу — у меня другие вкусы.
— Так ты отправляешься обратно в город, — улыбнулся Роберт.
— Ты чертовски прав! — Грант громогласно расхохотался и дернул за повод своего коня. — Я собираюсь хорошенько поужинать и завалиться в теплую постель, а может быть, и найти кого-нибудь, кто мне ее согреет.
— Ваша светлость! — ахнул Эйден. — Вы ведь женатый человек!
Грант виновато развел руками, пятясь из шалаша.
— Простите меня, святой отец, я просто пошутил. Роберт все вам объяснит после моего отъезда. Увидимся во Фланхаре, когда вы туда доберетесь. Постарайтесь не ввязываться в неприятности, хорошо?
Прежде чем Эйден смог сказать хоть слово, Грант вскочил на коня и исчез в темноте.
— Ему трудно бывает отказать, — пробормотал Роберт.
— Может быть, но, надеюсь, дамы в Джарди не станут придерживаться такого же мнения.
Роберт усмехнулся и вскинул на плечо седельные сумки. Отвязав коней, он повел Эйдена под дождем через лес.
— Так что вы собираетесь делать?
Роберт шел впереди, направляясь к густым кустам, нависавшим над небольшой лощиной. В этом естественном укрытии он еле мог выпрямиться во весь рост, но зато оно было достаточно просторным, чтобы можно было завести в него и лошадей. Не глядя на Эйдена, он начал стаскивать в одно место валяющийся вокруг сушняк, чтобы разжечь костер.
— Мы с вами много раз обсуждали это за последние пять лет. Приготовления, переписка — все это было направлено к единственной цели. А теперь вы спрашиваете меня, что я собираюсь делать! Как вы думаете, что я предприму?
— Я не хочу давать этому название.
Роберт, держа в руке седельную сумку, остановился и тихо рассмеялся:
— Я всегда говорил, что мы друг друга стоим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26