Видимо, расчет строился на том, что если мне удастся избежать засады по пути на яхту, я возгоржусь настолько, что даже не подумаю принимать какие-либо меры предосторожности, поднимаясь на борт.
- Мэтт, тебе нельзя... Ты хоть представляешь, как обезвредить мину?
- Разумеется. Красный провод подсоединен к минусу, черный - к плюсу, или наоборот? - Видя, что она вновь намеревается возразить, я сказал: - Не теряй времени, иди звони. И не поднимайся на борт, пока я не дам сигнал, что все в порядке. Договорились?
Зигги помедлила и неохотно произнесла:
- Договорились, Мэтт.
После чего я почти сразу забыл о ней, полностью сосредоточившись на том, чтобы заставить чавкающие мокрыми туфлями ноги перенести меня через маленький деревянный мостик к длинному причалу. Мысль о работе со взрывчаткой никогда не вызывала у меня особого энтузиазма. Поворот налево, одиннадцать шагов, и я, остановился перед скользящей дверью, ведущей в рубку "Лорелеи-3".
Все вокруг выглядело как нельзя более привычно. Я не заметил никаких подозрительных проводков, присоединенных к двери, к тому же, судя по словам Зигги, Роланд Казелиус заходил внутрь. Думаю, если бы он всего лишь пробрался на боковую палубу, девушка не преминула бы об этом упомянуть.
"Ладно, для этого дела понадобятся обе руки, так что хлопушку спрячем... Теперь осторожно шагаем на борт, стараясь как можно меньше раскачивать проклятую посудину. Ключ в замок - кстати, как ему удалось его открыть? Хотя замок довольно простой. Щелчок. Ключ обратно в карман. Медленно и осторожно открываем дверь. Пока ничего не взрывается, превосходно. Проводков все еще не видать..."
Я оглядел знакомое помещение. Свет, который мы оставили включенным, продолжал гореть. Угол ковра выглядывает из-под деревянной окантовки - проверить. Кресло рулевого сдвинуто в сторону - проверить. Если этот парень не обладал исключительной фотографической памятью, можно предположить, что в машинное отделение он не спускался и устроил свою ловушку здесь, после чего постарался в точности расставить все по местам.
Далее: крышка маленького углового коктейльного столика выставлена в точности параллельно бортам яхты. Я оставлял ее слегка смещенной. Скорее всего, парень налетел на нее и поправил так, как предположительно должен был оставить аккуратный яхтсмен. Это радует. Стало быть, он тоже совершает ошибки. И кусок черной ленты, наклеенный мной в качестве отметки на одну из рукоятей штурвала - он помогал мне выставлять руль при маневрировании - находился в крайнем верхнем положении, вместо того, чтобы быть направленным на один из угловых болтов щитка...
Какое-то время я стоял неподвижно, пытаясь вжиться в образ мистера Роланда Казелиуса, проникшего на борт моей яхты с жаждой отмщения в сердце и бомбой в руках. Мне припомнилось, как он вызывающе отсалютовал, прежде чем расстаться на берегу. Ничего удивительного. Зачем ввязываться в рискованную перестрелку, когда на яхте меня ожидает смертельный сюрприз? По всей вероятности, сейчас он сидел в своей машине в четверти мили отсюда, с нетерпением ожидая грохота взрыва и огненной вспышки над деревьями.
Десять минут, повторил про себя я. Стало быть, нечто простое. О стол он мог зацепиться, направляясь куда угодно, но почему сдвинут штурвал?
Собственно говоря, а почему бы и нет? Ведь все соединения электрических цепей располагаются именно на щитке управления.
Наконец я решился и шагнул внутрь рубки. Взрыва не последовало, что убедительно свидетельствовало об отсутствии контактных мин под ковром. Я осторожно присел перед штурвалом и оглядел расположенную позади него маленькую пластмассовую дверцу, открывающую доступ внутрь щитка, где помимо всего прочего располагались два главных рубильника: один, включающий аккумуляторы двигателя, и второй, подающий питание от двух других, соединенных в параллель аккумуляторных батарей, - для освещения и холодильника. Повыше присутствовало и множество других проводов, однако, чтобы работать с ними, требовалось снять штурвал, открутить с полдюжины длинных болтов и снять всю переднюю панель щитка. За десять минут с этим не управиться.
Я осторожно потянулся, но рука тут же непроизвольно отдернулась. Пришлось обозвать себя сопляком и предпринять вторую попытку. Палец нащупал защелку, дверца открылась, взрыва, как и прежде, не последовало, а внутри...
- Мэтт.
Я испуганно отдернул руку и ударился головой о столик позади. Зигги остановилась у двери.
- Бога ради! - воскликнул я. - Надо же так напугать человека. Я ведь говорил тебе оставаться на берегу!
- Перестань, я же хочу помочь, - отозвалась она. По-видимому, ужасная смерть Роджера Хассима была, по крайней мере, на какое-то время забыта. - Что мне делать?
Ничего не поделаешь, не мне останавливать глупую девчонку, которой во что бы то ни стало требуется доказать свою отвагу. В том числе и ценой собственной жизни.
- Осторожно обойди меня. Достань фонарь с полки за сидением, прихвати с камбуза бумажные полотенца и возьми из моей коробки с инструментами, вон там, моток черной изоленты... Отлично. Теперь нагнись и свети так, чтобы я мог видеть, что делаю.
Я невольно вздрогнул, когда луч света упал на эту самую штуку, но по-видимому она не относилась к разряду светочувствительных. И потому продолжала безразлично покоиться на дне углубления.
Зигги прочистила горло.
- Это... это и в самом деле похоже на бомбу, правда?
Штуковина действительно походила на бомбу, но не на тот круглый черный шарик со свисающим фитилем, который швыряют анархисты из комиксов, а скорее на четыре соединенных вместе динамитных палочки с тянущимися от них проводами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90