Она зачарованно смотрела на человека, стоявшего перед ней с саркастической улыбкой на губах и револьвером в руке.
— Здравствуй, моя красавица, — сказал Франсис приветливым тоном. — Ты рада меня видеть?
Если она и была рада, то никак этого не показала. Она, очевидно, задохнулась от изумления, потому что из ее горла не вышло ни одного звука.
Глаза Коплана приняли странный металлический блеск, черты лица застыли.
— У меня нет времени на болтовню, — сказал он. — Отвечай быстро и правдиво. Кто был мужчина, похищенный на перекрестке О-Вив?
Моник вдруг охватила паника. Смертельно бледная, она открыла рот, пытаясь закричать, но Франсис схватил ее за горло. Он сжал достаточно сильно, потом залепил ей великолепную пощечину тыльной стороной ладони. Его твердые, как дерево, пальцы оставили четыре полосы на нежной коже перепуганной женщины.
— Не заблуждайся, — предупредил он. — Я не так весел, как сегодня днем. Ты должна заговорить немедленно.
На его волевом лице читалась безжалостная твердость, и, когда он сунул в карман пистолет, который до сих пор держал в руке, Моник поняла, что он забьет ее насмерть, чтобы заставить признаться.
Она прошептала:
— Его… его звали Грегор.
— Звали? Значит, он умер?
Она утвердительно кивнула головой.
— Почему это было так важно? Что он сделал?
— Он случайно разбил ампулу. Вызвал эпидемию…
— Брюшного тифа? — спросил Коплан, почти уверенный в ответе.
Моник подтвердила трясущимися губами.
В очередной раз Старик подчинился верному предчувствию, когда, извещенный дирекцией надзора за территорией, что полиция Лурда просит вмешательства спецслужб для расследования очень темного дела, отправил на место действия Коплана. Он сразу заподозрил возможность связи этого дела со странной эпидемией в Лионе, очагом которой стала одна казарма, потому что одновременное устранение трех безобидных прохожих выдавало тактику организации, решившей скрыть главное событие.
В серо-стальных глазах Коплана блеснула сдерживаемая ярость. Он сталкивался с ужасными изобретениями человеческого гения, знал о самых преступных видах деятельности, но считал бактериологическое оружие самым мерзким из всех.
— На кого вы работаете? — произнес он, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не растерзать Моник на клочки.
— Я… я не знаю… — пролепетала она бесцветным голосом, находясь на грани обморока.
Коплан ударил ее в челюсть левой рукой, и она растянулась на диване.
— Не двигайся, — приказал он грозно.
Моник закрыла лицо рукой. Похолодев, она сжалась, ожидая ледяного прикосновения ствола револьвера к затылку.
Но Коплан думал совсем о другом. Он хотел получить образцы бацилл, которые имела банда и которые могли вызвать катастрофу.
Он перевернул содержимое всех шкафов, обнаруженных в шести одноместных каютах, но не обнаружил ни малейшего признака образцов. Почти больной от нервного возбуждения, он вернулся в салон, где лежала Моник.
— Где образцы?
Молодая женщина приподняла голову. Прическа ее растрепалась.
— Какие образцы? — прошептала она.
— Один из вас должен иметь коллекцию стеклянных трубочек, оборудование для анализов, флаконы… Где все это?
Он выглядел так, что, казалось, вот-вот взорвется, несмотря на усилия сдержать свою ярость.
— В аптечке, может быть? — предположила она, указывая на шкаф.
Естественно! Он должен был сразу подумать об этом, вместо того чтобы рыться в комодах и платяных шкафах.
Он прыгнул к шкафу, открыл дверцы и увидел то, что искал по самым темным уголкам: ящичек с нарисованным на нем красным крестом, потом второй, где лежали микроскоп и сосуды разнообразных форм. Он осторожно взял ящичек, открыл оба крючка, запиравшие крышку, и поднял ее. Два ряда пробирок с приклеенными этикетками лежали на слое ваты.
Эта коробочка в сорок сантиметров в длину и двенадцать в ширину хранила в себе большую опасность, чем склад бомб. Здесь были собраны образцы самых жутких вирусов и бацилл.
Он закрыл ящичек, поставил его на стол и закрыл обе створки двери, затем, пристально глядя на Моник, вытащил платок, чтобы вытереть лоб и руки.
Его мозг лихорадочно работал, поскольку, несмотря на этот первый успех, оставались другие проблемы, требовавшие радикального решения: прежде всего надо было поместить эту коробочку в надежное место, потом взять Рикардо и Мейера и заставить их признаться, на кого они работают.
Кольбе и Мануэль сошли с дистанции: они зададут пуэрто-риканской полиции хорошенькую задачку, поскольку немец был убит пулей из пистолета другого мертвеца. Что касается Мануэля, отправившая его на тот свет рана скорее наведет на мысль о волке, чем о человеке; ведь последний обычно расправляется с врагом руками, а не зубами.
Но Моник представляла еще большую проблему: если он ее оставит, она поспешит предупредить Мейера и Рикардо, как только они придут. Если он ее ликвидирует, то лишится незаменимой свидетельницы.
Франсис подумал, что нужно заставить Моник пойти с ним. Он ее достаточно запугал, чтобы она не пыталась взбунтоваться.
Взяв коробку под мышку, он повелительно махнул рукой пленнице, но вдруг заметил, что выражение лица молодой женщины внезапно изменилось. Он резко повернулся и едва не выронил ящичек.
Неизвестный держал его под прицелом «маузера» калибра девять миллиметров.
Глава XIII
Коплан даже не подумал поднять свою свободную руку. Он не услышал ни малейшего скрипа, не заметил ни одного признака, всегда выдающих приближение человека.
Как этот тип смог спуститься по лестнице и открыть дверь так бесшумно?
Можно подумать, он материализовался в салоне, возник ниоткуда…
Моник казалась такой же ошеломленной, как и Коплан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37