Петр встал с постели, нащупал ночные туфли, подтянул пижамные брюки и пошел к двери.
— Спроси сначала, кто там, — сладко зевая, посоветовал ему вслед Анджей.
Но спрашивать не пришлось.
— Господин советник, — донесся из-за двери приглушенный голос, — это я, ваш шофер. Его превосходительство президент республики просит вас срочно приехать…
Петр оглянулся на Войтовича, приподнявшегося на локте и близоруко щурящегося.
— Сукин сын! — выругался Анджей от души. — Слыхал? Его уже называют президентом!
— Господин советник! — Голос за дверью был настойчив. — Проснитесь…
— Да проснулся я! — сердито отозвался Петр. — Что там еще за спешка?
— Его превосходительство велел привезти вас немедленно!
Петр вздохнул:
— Придется, видимо, ехать. Войтович уже сидел на постели.
— Я поеду с тобой.
— Ни к чему, — возразил Петр. — Ложись и досыпай.
Они оделись одновременно и одновременно подошли к двери. Петр первым взялся за ручку и повернул ключ, но Войтович, резко оттолкнув его в сторону, толкнул дверь ногой…
За дверью, на крыльце, никого не было. Чуть поодаль темнел силуэт «мерседеса»; человек, сидевший за рулем, попыхивал сигаретой. Темнота уже не казалась густой. Быстрый рассвет красил все в серые тона, и можно было разглядеть, что, кроме шофера, в машине никого не было.
Войтович внимательно огляделся. Рест-хаус спал. Празднества на стадионе закончились около трех, и все легли спать только под утро.
— Иди в дом, — протиснулся Петр из-за спины Войтовича. — Это действительно моя машина…
— А ты привыкаешь… к должности, — с видимым облегчением пошутил Анджей и шутливо ткнул его кулаком в бок. — Ладно! Отправляйся же… особа, облеченная доверием. Президент не иначе как желает с тобой позавтракать. Судя по физиономиям духовных отцов народа идонго, интеллектуальную беседу вести с ними невозможно, а уж Шопена их и вовсе не заставишь слушать. Диктофончик… не забыл?
Петр кивнул и досадливо поморщился. Неужели же Анджей, который накануне так внимательно прослушивал запись разговора с Эбахоном, не хочет понять серьезности положения? Или не верит, что самозваный президент может привести в исполнение свои угрозы?
Петр вздохнул и взглянул на поляка. Лицо Анджея было серьезно.
Увидев вышедших на крыльцо, шофер поспешно выскочил из машины, бросил сигарету и козырнул:
— Доброе утро, господин советник!
Это был вчерашний солдат, Петр уже знал, что его зовут Осагие Лоусон, что ему двадцать лет и что в армию пошел добровольцем, с семнадцати, рассчитывая бесплатно приобрести профессию шофера.
Лоусон улыбался, лицо его было доверчивым и открытым. Он предупредительно распахнул дверцу машины…
— Надеюсь, я там долго не задержусь! — крикнул Петр Войтовичу, садясь в «мерседес».
Анджей молча поднял руку и помахал в ответ.
Шоссе, на которое Лоусон вывел «мерседес», считалось когда-то первоклассным, но с годами тропические ливни основательно его подпортили, и теперь приходилось осторожно объезжать коварные выбоины, заполненные доверху водой, скрывающей их глубину.
Одна сторона дороги прижималась к отвесным скалам, другая — к откосу, поросшему густым кустарником, асфальтовой ленты едва-едва хватало, чтобы могли разъехаться две легковые машины. И поэтому, когда за одним из поворотов показался пятнистый «джип», стоящий как раз посредине шоссе, Лоусон вынужден был остановиться.
Возле «джипа» курили европейцы в форме десантников. Рукава их расстегнутых курток были закатаны по локоть, на груди болтались автоматы.
Высокий парень шагнул навстречу «мерседесу» и поднял руку:
— Стой! Приехали!
— Кувье?
Да, это был бельгиец, которого Петр видел сначала в Луисе, а потом вчера в баре рест-хауса.
Кувье дружелюбно оскалил крупные белые зубы и коснулся двумя пальцами своего лихо сдвинутого набок малинового берета:
— Доброе утро, мистер Николаев! Петр открыл дверцу.
— Отчаянный парень, ребята! — сказал Кувье, указывая на него взглядом остальным наемникам, все еще стоявшим у «джипа», и хлопнул Петра по плечу. — Вот с кем я бы хотел выпить в нашей берлоге.
Он захохотал, поскреб щетинистую щеку, словно обдумывая эту мысль, потом лукаво подмигнул Петру:
— А что? Если в этой проклятой стране белый не будет держаться белого… Так как насчет выпить с моими парнями? Нас подняли ни свет ни заря и гонят… даже страшно сказать куда! Бррр! — Он передернул плечами. — Там нельзя оставаться непроспиртованным ни одной секунды!
— Меня вот тоже… — Петр кивнул на притихшего за рулем Лоусона, — подняли с постели. И куда бы, вы думали? — Он подмигнул шоферу: — Скажи-ка, парень, кто нас поднял в такую рань?
— Господина советника ждет его превосходительство президент республики, — заикаясь от страха, еле выговорил Лоусон. — Мне приказали…
— Чепуха! — усмехнулся бельгиец. — Здесь приказываю я. Так что, мистер Николаев? Едем с нами?
В голосе его были повелительные нотки, и Петр почуял недоброе.
— Похищение? — сухо спросил он.
— Нет, всего лишь приглашение на дружескую выпивку, — с холодной любезностью уточнил Кувье. — Прошу!
— С президентом вы будете объясняться сами!
Сказав это, Петр вернулся на свое место на заднем сиденье. Бельгиец бесцеремонно плюхнулся рядом.
— Вперед, малыш! — приказал он шоферу. — Держи за моими ребятами, да без глупостей! Ты меня понял?
Остальные, увидев, что Петр и бельгиец сели в «мерседес», поспешно вскочили в свой «джип» и рванули с места так, что их машина, с ходу влетев в первую же выбоину, подпрыгнула над землей чуть ли не на полметра.
— Дикари! — весело возмутился Кувье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94