— Марианна, милочка, вы обещали свести меня с хорошей и недорогой портнихой. Может быть, вы дадите мне номер вашего телефона и я позвоню в удобное для вас время?
— Я поздно возвращаюсь домой, меня трудно застать. — Лиза не стала спрашивать у немки номер ее телефона, чтобы не вызвать никаких подозрений. — Лучше встретимся на днях где-нибудь в кафе, когда вы освободитесь от службы. Кстати, я узнаю, когда моя портниха сможет нас принять.
— Я буду очень рада, если это удобно для вас…
— Вы хорошо знаете площадь Этуаль? Там, против станции метрополитена, есть маленькое кафе. Если не возражаете, мы могли бы встретиться в нем. Ну, скажем, завтра вечером…
— Лучше послезавтра!
— Хорошо. Я буду ждать вас там послезавтра в семь часов.
В такси, по дороге домой, Эльза говорила Веберу:
— Вы знаете, эта француженка составляет счастливое исключение среди своих соотечественниц, — во-первых, она не кривляка, и потом она в совершенстве владеет немецким языком!
— Она вам понравилась?
— Очень! Мы условились встретиться с нею послезавтра на площади Этуаль. Она хочет отвести меня к своей портнихе… Как вы думаете, в том, что я буду общаться с местной жительницей, нет ничего предосудительного?
— Как вам сказать? — Вебер пожал плечами. — Думаю, что нет… Вы же слышали, что на собраниях сотрудников советник Эльман не раз говорил, что не следует чураться местных жителей. Он даже рекомендовал чаще общаться с ними, чтобы французы не думали о нас как о нации надменной и нелюдимой.
— Мне нужно поставить об этом в известность секретаря канцелярии посольства…
— Зачем? Впрочем, как вам угодно, — если хотите подвергнуться лишним допросам… — Вебер понимал, что так отвечать ему, хорошо знающему порядки в немецком посольстве, не совсем удобно, но выхода другого не было.
По сигналу Вебера такси остановилось у парадного фрау Браун. Не отпуская руки Вебера, глядя ему в глаза, она спросила:
— Разве вы… не подниметесь ко мне?
— Благодарю вас, сейчас — нет… Уже поздно, — ответил Вебер, склоняясь к ее руке.
— Разве уже так поздно? — В голосе Эльзы Браун слышалась обида…
Пока консьержка открывала дверь, такси тронулось с места и исчезло за углом. Эльза вдруг почувствовала страшную усталость. Медленно, с большим трудом поднялась она на четвертый этаж, вошла в свою квартиру, зажгла свет. В двух ее крошечных комнатах царил беспорядок: на стульях, на кровати, даже на буфете валялись вещи — платья, чулки, белье. Фрау Браун по натуре была женщиной аккуратной, но сегодня в спешке она не успела прибрать в квартире.
«Хорошо, что Вебер не поднялся! Что он подумал бы обо мне при виде такого беспорядка?» Но она никак не могла понять поведение секретаря консульства: пригласить на ужин, потратиться и — отказаться зайти к ней? Такой поступок не укладывался у нее в голове…
Перед тем как лечь, она окончательно решила, что ничего не скажет начальнику канцелярии о предстоящей встрече с француженкой. «Вебер прав, не стоит поднимать шум из-за такого пустяка! А то пойдут вопросы: кто, почему, зачем?..»

Лиза вернулась домой взволнованная.
— Василий, я, кажется, допустила оплошность, — сказала она.
— Успокойся! И скажи толком, что случилось?
— Со мной ничего. И вообще вначале все гало хорошо. Фрау Браун — заурядная мещанка, думающая только о тряпках. Я, кажется, понравилась ей… Но потом, чтобы иметь повод для новой встречи, черт дернул меня сболтнуть, что я могу свести ее к хорошей портнихе, которая берет недорого. Браун ухватилась за это, и мы условились встретиться с нею послезавтра в маленьком кафе на площади Этуаль — там мы были с тобой, помнишь? А где я найду такую портниху?!
— Ну, знаешь, уж лучше спроси меня что-нибудь из астрономии!..
— Ты все смеешься, а я, бестолковая, испортила дело! Хорошо еще, сообразила не дать ей номер своего телефона… Можно предупредить Сарьяна, — он придумает подходящий предлог и объяснит мое внезапное исчезновение.
— Не горячись и не принимай необдуманных решений. Нам ни в коем случае нельзя упустить стенографистку. Где еще мы найдем такой источник информации?
— Но не могу же я явиться к мадам Жаклин, у которой шью, и сказать — сшейте, пожалуйста, даме по фамилии Браун платье и возьмите с нее половину или даже, может быть, четверть стоимости, — разницу оплачу я сама!
— Нет, так не скажешь… Первую часть задания ты выполнила отлично и не казни себя зря: самое главное, что ты познакомилась с этой Браун… Вот что, пошли, Лиза, спать. Как любит говорить моя сестра Ефросинья: утро вечера мудренее!
— До чего же у тебя легкий характер!
Рано утром раздался телефонный звонок. На ломаном французском языке какая-то незнакомая женщина спрашивала Марианну Кочекову.
— Это тебя! — Василий передал жене трубку.
Лиза взяла трубку и вдруг просияла. Прикрыв телефонную трубку ладонью, сказала шепотом:
— Приехала фрау Шульц! Говорит: вы, мадам, кажется, хотели сшить платье? — И ответила: — Да, если только не очень долго ждать.
Условившись с приезжей о месте и времени встречи, Лиза положила трубку и глубоко вздохнула, словно выполнила тяжелую работу.
— Вот видишь, я же говорил тебе, что утро вечера мудренее! — сказал Василий.
— Конечно, приятно, что наконец приехал к нам постоянный курьер. Но что толку, разве это поможет сшить платье фрау Браун?
— Может быть, и поможет, ведь фрау Шульц портниха. Не исключено, что у нее есть в Париже знакомые. Ты поговори с нею, — что она тебе посоветует?
Лиза поспешила на свидание с фрау Шульц. Лекции в Сорбонне пришлось пропустить.
Они встретились у выхода с Северного вокзала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143