В отверстии раны виднелись кости, созревшие гонады, желудок. Ткань на месте раны уже начала зарубцовываться, затягиваться. Как видно, встреча с акулой состоялась несколько дней назад. Кто-то из матросов жалостливо сказал:
– Эх, бедная!.. Как же они тебя, эти мерзкие хищники!
Макрель вскрыли – и что же? В ее желудке мы нашли с десяток сардин, и среди них три рыбки, украшенные ярко-красными пластмассовыми метками. Этими маленькими пластмассовыми пластинками с номером и надписью «СССР» мы за час до этого метили сардинок. Работа была очень сложной и утомительной: живой рыбке продевалась под кожу тонкая проволочка, на которую надевалась метка. Делали это для того, чтобы выяснить, в каком направлении перемещаются косяки сардины. Выловив сардинку с меткой, промысловики сообщают в институт о месте ее поимки. Так определяют, куда уплыла рыба из района, где она была помечена. С самого раннего утра мы вдевали в рыбьи спинки красные пластинки, а в это время, оказывается, позади плыла стайка корифен, и среди них эта «бедная», и преспокойно пожирала меченых сардинок.
Корма опустела. Кок ловким ударом большого ножа отсек рыбам головы и, мурлыкая песенку: «Присядем, друзья, перед дальней дорогой», потащил рыб на камбуз. А спустя примерно час произошло долгожданное событие: Юра Торин поймал первого в этой экспедиции тунца. И снова оживление, снова радостный шум на корме.
Действительно, нельзя было не залюбоваться этой красивой, идеально приспособленной для быстрого плавания рыбой. Тунец своим внешним видом похож на торпеду – острая голова плавно переходит в массивное, почти цилиндрического сечения тело, постепенно сужающееся к хвостовому плавнику. Спинной и грудной плавники прячутся у тунца в специальные желобки; мускулистый хвостовой плавник помогает тунцу развивать скорость до 30-35 миль в час. Темное тело рыбы отливает цветом вороненой стали и переливается различными красками радуги. От грудного плавника к хвосту протянулись несколько пепельно-голубых продольных полос.
– Катсувонус пеламис... полосатый тунец, – определил Виктор вид рыбы. – Его называют также «бонито». Полосатый тунец – один из наиболее теплолюбивых видов этих рыб. Широко распространен в Атлантическом, Тихом и Индийском океанах. Придерживается поверхностных вод, редко опускаясь на глубину свыше сорока метров, обитает большими косяками, в которых насчитывается до пятидесяти тысяч рыб. Интересно еще то, что в добыче тунцовых «бонито» занимает первое место. Вот, пожалуй, и все. А теперь слово за вами, – закончил Жаров и отдал тунца Юре Смирнову, который с задумчивой улыбкой пробовал пальцем острие ножа.
Вечером кок приготовил из тунца великолепные котлеты. Они были такие румяные, такие душистые и сочные, такие вкусные, что вся команда пришла в восторг. Действительно, не рыба, а превосходная говядина! Скорее – курятина. Котлеты понравились всем. Лишь второй штурман, который пришел на ужин позже всех, ткнув вилкой в золотистый кусок мяса, нахмурился и вызвал с камбуза кока.
– В чем дело? – недовольно сказал он. – На завтрак говядина, на обед – говядина, за ужином – тоже говядина. Так нам мяса не хватит и на полрейса!
Кок зарделся и опустил глаза. Может быть, впервые его похвалили таким необычным образом: штурман, ведающий на судне довольствием, большой знаток мясных блюд, не отличил на этот раз тунцовое мясо от говядины.
Перед сном я достал свою тропическую рубашку, чтобы примерить ее. Из нагрудного карманчика выпал маленький листок бумаги. На нем было написано химическим карандашом: «Дорогой рыбак-искатель! Желаю тебе счастливого рейса и успехов вдалеке от Родины! Швейный цех. Федотова Нина». Я надел рубашку – она была сшита как будто на меня, а потом поднялся на корму и долго смотрел на север: где-то там, очень далеко от этих солнечных мест, осталась Родина, жена, ребятишки, родители, друзья и незнакомая Нина Федотова из швейного цеха...
ГЛАВА III

Трал уходит в глубину. – Ядовитые обитатели океана. – «Тетя Поля» и «Муссолини». – Опасайтесь рыбы, «фуку»! – Схватка в аквариуме.
Итак, завтра утром пятнадцатисуточный переход заканчивается; позади, в пене кильватерной струи остались почти три тысячи морских миль. Да, далековато нам приходится ходить за тунцом!
Вечер. Жарко, душно. Липкий пот стекает по лицу, шее, струится между лопаток. Ощущение – как будто мы в парилке, на самой верхней полке и кто-то все поддает и поддает в нее жару.
Мы сидим с Виктором на корме судна и любуемся темной ребристой кромкой африканского берега и удивительными красками тропического заката. Берег... Всего полмесяца прошло с тех пор, как мы покинули землю, но уже соскучились по ней: что поделаешь, ведь мы выросли на земле! И поэтому наши глаза прикованы к незнакомому, чужому побережью.
Океан тих и спокоен. Просто не верится, что совсем недавно он горбился пирамидами пенных, лохматых волн, сотрясался в порывах ураганного ветра. Сейчас океан, как большущее зеркало, лишь небольшой теплый ветерок налетает иногда откуда-то и чуть морщинит его окрашенную в алые тона поверхность.
Солнце медленно, неохотно клонится к горизонту. Чем ниже опускается оно, тем становится больше. Оранжевый шар раздувается прямо на глазах. Кажется, еще немного, и солнце взорвется, расплескается по небосводу и океану кипящими жгучими брызгами. Вот нижний его край коснулся горизонта, солнце задержалось на несколько секунд, как бы бросая на весь этот чудесный мир прощальный взгляд, немного сплющилось и, не оставляя кругов, без всплесков погрузилось в океан...
Сразу стало темно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71