Я уже поступил так однажды, когда один знакомый венецианец уговорил меня испытать удовольствие от неторопливой прогулки по городу под осенним солнцем, среди этих древних стен. Но тогда у меня не было с собой тяжелого чемодана.
Как бы там ни было, но даже учитывая моменты колебаний, пока я решал, в какую сторону пойти, и возможную опасность заблудиться, я все-таки решил отправиться в путь. Однако вскоре пришлось пожалеть, что я не попросил этого доброго старика проводить меня и поднести вещи. Но он, наверное, все равно отказался бы покинуть свой пост. Во всяком случае, теперь уже было поздно возвращаться назад. В лабиринтах Венеции, даже если всего один раз свернешь не на ту улочку, рискуешь без конца ходить по кругу.
К счастью, я довольно точно помнил маршрут, по которому должен был сейчас пройти. Честно говоря, это непросто, потому что нет Прямых улиц, соединяющих площадь Рима, откуда я стартовал, с кварталом Сан-Марко, где находился мой отель. В этом городе много тупиковых улочек, и нужно успеть вовремя с них свернуть, чтобы потом не возвращаться назад. Часто такой поворот следует сделать в середине пути, а нужная улочка направо или налево выглядит неприметной: то замаскированная под парадные ворота дома, то скрытая узким проходом, в то время как красивая улочка тут же, рядом, которая кажется главной артерией, через сотню метров вдруг упирается в глухую стену или канал.
Минут через двадцать, в течение которых мне пришлось сосредоточить все свое внимание, чтобы не сбиться с пути, я выбрался наконец на площадь Сан-Панталеоне. По крайней мере, мне так показалось, судя по расположению знакомой церквушки.
Однако для большей уверенности пришлось задержаться на углу площади, чтобы разобрать надпись на табличке. Но это оказалось занятием безнадежным: табличка висела слишком высоко, и даже если бы у меня были спички или зажигалка, их свет все равно не мог бы пробить туман. Ничего страшного, нужно только продолжать идти прямо, никуда не сворачивая. Но не тут-то было: двинувшись вперед, попадаю снова в тупиковую улочку, которая изгибается дугой, чтобы совсем запутать меня.
Тем временем мой чемодан начинает казаться слишком тяжелым. Захотелось присесть на него, чтобы перевести дыхание. Большая площадь, на которую я выбрался, казалось, располагала к такому привалу. Я попытался пересечь ее, но не смог дойти до края. Можно было подумать, что я оказался в море и бросил якорь вдали от берега, обманутый сверканием коварного утеса. Как добраться до порта, если не видно звезд, нет компаса и навигационных карт?.. Нет, эта остановка мне не поможет, лучше, не теряя времени, пробираться дальше…
Тень, скользнувшая в нескольких метрах от меня, заставила остановиться и замереть от ужаса. Переборов страх, я приблизился к незнакомцу.
Он выглядел довольно странно: облегающие кожаные брюки соломенно-желтого цвета, сапоги с бронзовыми кнопками, бархатный пиджак с жилетом, рубашка с жабо, тоже ярко-желтого цвета, лайковые перчатки и трость с набалдашником. Длинные седые волосы свободно ниспадалина узкое лицо. Нос короткий, почти плоский, широкий рот с тонкими губами, глаза, похожие на хризантемы. Возможно, передо мной был какой-то старый аристократ, тоскующий по ушедшим временам.
— Вы заблудились, насколько я понимаю? — спросил он, как мне показалось, высокомерным тоном.
— Нет, я просто отдыхал, — стараясь казаться безразличным, ответил я.
— Вы можете здесь простудиться, — продолжал он, переходя на французский и тем самым давая мне понять, что он угадал, кто перед ним.
— Позвольте, я провожу вас.
— Но я уже, кажется, почти на месте.
— В некотором смысле да. Но вы рискуете снова заблудиться.
— Не думаю.
— Ваш поезд опоздал?
— Я прилетел самолетом.
Его тонкие губы скривились в иронической улыбке. Но почему я теряю время на объяснения неизвестно с кем?
Что-то в этом человеке меня раздражало, и мне не хотелось продолжать этот разговор. Я кивнул на прощание, он понял мои намерения и церемонно откланялся, воскликнув:
— Надеюсь, мы еще увидимся!
Я молча удаляюсь. Этот незначительный инцидент повергает меня в уныние. Я бы сказал, он испортил мне праздник, если можно назвать праздником это мое затянувшееся путешествие. Но верно и то, что если раньше я не испытывал особого разочарования от моих блужданий, то теперь это начало угнетать меня. И я спешу начать все сначала. Смотрю на часы: неужели всего только — половина второго ночи? Прикладываю часы к уху: так и есть — остановились. Эта новая неудача выбивает меня из колеи; ускорив шаг, иду как приговоренный, ступающий на эшафот.
Площадь кажется бесконечной. Но вдруг почти натыкаюсь на церковную паперть. Какой смысл в этом обилии церквей, если они все похожи одна на другую и не могут даже служить ориентиром для ночного путешественника? Эту я, кажется, раньше не видел. Или даже если видел, абсолютно не помню. Но сейчас у меня не то настроение, чтобы изучать ее стиль: я оставляю ее справа и вступаю на мост, затем поворачиваю налево, иду вдоль берега и оказываюсь перед другой церквушкой, которая перегораживает мне дорогу. Разозлясь, возвращаюсь назад, прохожу мост, иду прямо и без колебаний, пока не оказываюсь снова в море без берегов. На этот раз я даже не имею представления о том, где очутился.
Знакомый голос заставил меня обернуться. Человек, с которым я только что разговаривал, смотрел на меня с иронией.
— Я так и думал, что вы вернетесь ко мне за помощью, — произнес он.
— Значит, вы так и не уходили с того места, где мы расстались?
Он снова отвесил церемонный поклон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18