Мне нужны будут также несостоявшиеся литераторы местного масштаба, желательно уже на пенсии. Поищите отставных корректоров и безработных сотрудников издательств, а также редакций журналов и газет. Через неделю я лично встречусь с куратором каждого жанра, и мы будем работать над каждой книгой вместе. Писать придется очень быстро, ибо одни и те же деньги, заработанные за день и за год, вырастают от нищенской подачки до сверхприбыли.
Напоследок Остап обнял всех взглядом и, прочитав на лицах полновесную гамму эмоций — от полного восторга до страха перед умалишенным, — подбодрил будущих литераторов:
Я хочу успокоить всех присутствующих. Не надо бояться неизведанного. Основная беда очень многих людей заключается в том, что они сами себе отводят рамки своего жизненного кредо. Никто — ни Бог, ни папа с мамой, ни ваш начальник — не может вам указать ваше место в жизни. Только вы сами можете или вознести себя, или опустить. В результате одни летают, а другие ползают. Надо заставлять себя составлять безумные, совершенно нереальные планы. Даже не достигнув стопроцентной цели, сам путь, если и не даст результата, то, во всяком случае, многому научит. Сейчас хоть и трудное время, но поверьте мне, что никогда за последние семьдесят лет наш народ не имел столько возможностей для реализации своих способностей и самых безумных проектов. Мне это напоминает Америку на заре ее расцвета. Нация эмигрантов, у которой не было другого выбора, кроме как стать в хорошем смысле слова сумасшедшей, добилась колоссального прогресса только потому, что ставила перед собой безумные планы.
Остап говорил с воодушевлением. Казалось, по штукатурке стены за его спиной катят на деревянных колесах фургончики первооткрывателей Запада.
Не бойтесь быть смешными, наивными и ненормальными. Не говорите себе, что вы чего-то не можете. Вы можете только чего-то не знать, да и то пока. Кто вам сказал, Макс, что вы не можете быть директором? Кто вам сказал, Саша, что вы не сможете выйти замуж по любви? Ведь никто. Вы сами для себя это решили. И сделали это потому, что не смогли, как и миллионы других, выйти за пределы обычного и общепринятого житейского мнения. Я давно заметил — чтобы заработать сотню, надо ставить цель заработать тысячу. Конечно, я не научу вас быть Коперником, Толстым, Эйнштейном и Чайковским. Таланту не научишь. Но в том посредственном уровне жизни, в котором мы все сейчас живем, от бомжа до президента, на самом деле не такой уже большой качественный промежуток отделяет приемщика посуды от банкира, а железнодорожного стрелочника — от премьер-министра. Кто вам сказал, что вы не можете писать книги? Я вам докажу обратное. Пусть вас не смущает отсутствие образования. Не бойтесь плагиата. Новое слово в литературе, на самом деле, может сказать только полный профан, ибо он по своему невежеству не знает, что все уже сказано до него.
Когда недоумевающие сотрудники разошлись с охапками книг и журналов в руках, Остап, еще немного разгоряченный от произнесенной речи, сел за стол и придвинул к себе чистый лист бумаги. Если быть честным перед собой, то он и сам, несмотря на пламенную речь, не был до конца уверен в своей идее. Он просто положился, как всегда, на свое жизненное кредо — браться за все, что сулит успех, неважно, знаешь ли ты хоть что-то об этом или нет. Он давно усвоил правило, что в бизнесе, как и в драке, побеждает дух. Именно поэтому один духовой драчун может разогнать пятерых, находящихся в более тяжелой весовой категории. Именно поэтому добивались невиданного финансового успеха полуграмотные парни Запада, духовными наследниками которых стали новые русские.
И опять, когда от идеи надо было переходить к ее воплощению, секундное сомнение посетило Остапа. И как всегда, он тут же отогнал его, как суеверная баба черную кошку. Крымов придвинул к себе чистый лист бумаги и размашисто написал: «Авторы».
Поскольку современных авторов все равно никто толком не знает, то появление нового имени, наверняка, не привлечет внимания дотошных критиков, а читатели к нему вскоре привыкнут. Поэтому для хорошего дебюта имя автора должно быть красивым, звонким и очень эдаким типично западным, обязательно с буквой «р», чем-то отдаленно напоминающим детские впечатления от первых сказочных примеров западного образа жизни. Полагаясь полностью на звуковой эффект, Остап начал быстро писать имена, пробуя их на слух, как дегустатор пробует на основании языка послевкусие хорошего вина. Вскоре на бумаге появились следующие сочетания: Артур Баттлер, Клайн Фицджеральд, Фредерик Лярош, Брайан Кински, Ричард О'Нил Франсуаза Монро, Деннис Локкард, Джошуа Дин, Фрэж Кеттлер, Исидора Вульф, Стивен Тауэр, Уорнер Стелинг, Санни Вентура, Роберт Тернер, Патрисия Мун, Рик Латойя, Рональд Ли Джонс…
Когда Остап дописал лист до конца, всего у него получился список из сорока пяти имен. Крымова не очень заботило ощущение чего-то знакомого в этих звуках. Случайный подбор фамилий и имен делал фактически невозможным попадание в реальное имя действующего писателя. Подкорректировав и скомпоновав отдельные сочетания, Крымов получил всего тридцать авторов.
Оставшись довольным первым этапом работы, Остап взял второй лист бумаги и надписал: «Названия романов».
Названия книг Остап решил писать невпопад, без разбивки на тематики, чтобы не ограничивать свой полет фантазии рамками жанра. Основное правило — чтобы название составляло минимум два, максимум пять слов. Непременное требование к названию — звучность и красота. Остап подумал три секунды и написал: «Смерть приходит одна».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150