— Женя, я не совсем понял смысла этой охоты… — признался Раймо.
— Смысл? Смысл в том, чтобы накормить зверя, — серьезно пояснил Женя.
— Это очень гуманно… — подумал финн.
Протрезвевшие и усталые охотники вернулись к хозяйству егеря. Молча разбрелись кто куда. Лева и Женя стали готовить оружие и лодки. Сергей Олегович прилег на сеновале.
Михалыч смотрел, как Раймо проверяет манок на утку. Подошел поближе, взял хитроумный свисток, подул в него, приноравливаясь. Филя, лежавший на земле неподалеку, тут же прореагировал — зарычал.
— Отличная вещь! — похвалил свисток Михалыч, отдавая его Раймо.
Семенов все бродил по двору в поисках своего табельного оружия.
* * *
Отдохнув с часок, стали грузиться в надувные лодки. В первой уселись Михалыч и Лева Соловейчик, во второй разместились Раймо, Женя и Кузьмич.
— Семенов, за старшего остаешься! — напутствовал Кузьмич. — Серегу не буди, пусть отдыхает, набегался сегодня… А это еще зачем? — он поднял со дна лодки спиннинг.
— Это мой, — по-английски пояснил Раймо. — Я хочу половить рыбу.
— На утку идем… — нахмурился Кузьмич. — Рыба — это баловство. Да у нас ее и нет совсем, рыбы-то…
— Это мы уже слышали… Ушел зверь, на дальний кордон ушел… — глядя вдаль, задумчиво произнес Качалов. — А за зверем, наверное, и рыба подалась…
Егерь пропустил мимо ушей иронию, сквозившую в словах Евгения, и закричал генералу, хотя вторая лодка была совсем рядом:
— Михалыч! Вы на Глухие идите, а мы за мыском станем, в камышах. С таким-то манком иностранным все утки наши будут!
— С Богом! — махнул рукой генерал. Лодки почти синхронно отошли от берега и полетели по глади воды. Лица у охотников были серьезны. Они внимательно смотрели по сторонам, сжимая в руках ружья. Своим видом они напоминали рейнджеров, только Кузьмин в ватнике и ушанке не вписывался в общий антураж.
Над поверхностью воды стелился легкий туман. Мимо борта лодки пролетали низкие, поросшие кустарником, берега. У протоки разделились.
Кузьмич махнул рукой — “глуши мотор!”. Лодка тяжело и послушно осела, резко замедляя ход. По инерции прошли еще несколько метров вдоль высоких камышей.
Медленно развернулись и на веслах стали грести от старого камыша к узким просветам между островками…
— Здесь, — прошептал Кузьмич, оглядываясь.
Раймо посмотрел на него и достал манок.
— Ну, вот и сбылась… мечта идиота… — прошептал Качалов, приготавливая свою вертикалку. — Давай…
Нежные звуки покрякиванья раздались над водой. Раймо добросовестно свистел в манок, прислушиваясь — не ответит ли кто на его зов. Звук легко и быстро летал над зеркалом воды. На него отзывались то ли настоящие утки, то ли эхо…
Невдалеке послышалось отчетливое кряканье. Где-то рядом даже прошлепали по воздуху крылья. Снова ответный зов долетел до них. Все сосредоточились. Раймо посвистал еще раз.
— Из-за мыска идут… — пригнул голову Кузьмич, — не одна идет…
Раймо вновь стал приманивать. Теперь уже ответные кряканья раздавались все ближе и ближе. Вдруг где-то рядом взлетела жирная, отяжелевшая на летних харчах утка. Все вздрогнули, но она прошла на темном фоне деревьев, почти незаметная в сумерках, — и никто даже не повел в ее сторону ружьем.
— Давай, давай… — попросил жестом Кузьмич Раймо.
Снова терпеливо приманивали. Кряканье стало раздаваться все ближе и ближе, всего в нескольких метрах от них, за ближайшей стеной камышей. Раймо еще раз подманил. За камышами ответили, шлепнуло, плеснуло что-то…
Нервы у Кузьмича не выдержали: он поднял свою винтовку и пальнул в легкое шевеление. Раз! Потом еще!
Раздался дикий свист — как будто проткнули сразу несколько резиновых камер.
— Мать вашу! — заорал Лева Соловейчик.
Из камышей, куда палил Кузьмич, выползла лодка с Левой и генералом. Корпус ее был пробит во множестве мест. Жалкие попытки Михалыча и Соловейчика заткнуть решето пробоин руками выглядели нелепо.
Лодка медленно, но неуклонно погружалась под воду.
— Какая сволочь стреляла?! — неистовствовал Лева. — Убью гада! Пасть порву!!!
— Вы чего сюда приперлись?! — перешел в нападение Кузьмич. — Договорились же: вы в Глухих стоите, мы — здесь.
— А здесь, по-твоему, что?! — орал Лева. — Это же и есть Глухие! Абориген хренов!
— Вы целы? — выгребал к тонущей лодке Качалов. — Никого не задело? Ми-халыч, ты как?
— Глухие вон где!.. — орал Кузьмич. — А здесь… это…
Он огляделся и растерянно сел на дно лодки, губы его что-то беззвучно шептали.
Лева и генерал быстро перебросили оружие и вещи в целую лодку, затем перебрались и сами. Раймо успел привязать к тонущей лодке линь — та медленно скрывалась под водой. Пришлось даже потравить веревку, глубина оказалась приличная.
— Ты, Кузьмич, каким номером палил? — поинтересовался Михалыч, провожая глазами пузырики воздуха, что обильно пошли из-под воды в месте, где утонула лодка.
— “Пятерка”, — тускло ответил Кузьмич.
— Кучно пошла!.. — похвалил генерал. — Аккурат между нами…
— Ныряй теперь, стрелок! — немного отошел Лева. — Лодку доставать надо. Мотор тоже жалко, отличный был мотор. Я его отладил… э-эх!
— Глубоко здесь, — нагнулся над бортом лодки Кузьмич, всматриваясь в черноту воды.
— Да уж с головкой будет… — пообещал Лева.
Кузьмич молча стянул телогрейку, снял свитер…
Через минуту он стоял в лодке в одних бязевых кальсонах и ушанке. Все молча смотрели на его дрожащее тело. Кузьмич сел на борт лодки, свесил ноги к воде, дотронулся — и тут же поджал их: холодно…
— Я, мужики, плавать не умею… — признался Кузьмич.
И такой у него жалкий был вид, что все рассмеялись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23