— Что с тобой стряслось? Куда ты так несешься? Да на тебе лица нет!
— Еще бы! — отвечала женщина. — Я встретила человека, которого никогда раньше не видела, и оказалось, что он все про меня знает. Он сказал, что он Христос. А вдруг это правда?
Жители Сихаря, разумеется, сразу же направились к колодцу, где находился странный субъект, о котором им только что рассказала женщина.
Наш герой, увидев себя в центре всеобщего внимания, не преминул тут же пустить пыль в глаза: когда друзья предложили ему поесть, говоря: «Кушай, учитель», он громко, так, чтобы все слышали, ответил:
— Напрасно, друзья мои, вы предлагаете мне еду. Спасибо вам, но у меня есть пища, которой вы не знаете. Удивленные ученики говорили между собою:
— Вероятно, кто-то уже накормил его, не иначе как та женщина, с которой мы его застали.
«Однако Иисус вовсе не имел в виду пищу телесную, — замечает один богослов. — Он очень радовался тому, что заронил искру своей божественной любви в душу самарянки, сердце его насытилось этим, и поэтому он забыл о всяком другом голоде».
Вот почему Иисус сказал:
— Моя пища есть творить волею пославшего меня и совершать дело его.
Жители Сихаря подумали: «Если он рассчитывает на эту курочку, то его просто жаль».
Иисус продолжал, обращаясь к своим товарищам:
— Возведите очи ваши и будьте так любезны взглянуть на ваши нивы. Вы говорите, что время жатвы наступит через четыре месяца. А я утверждаю вот что: нивы уже побелели и поспели к жатве. И я добавлю: часто бывает, что один сеет, а другой жнет. А между тем и тот и другой довольны. Поймите правильно мой намек: я послал вас жать необходимое для пропитания, и пока вы были далеко, сюда явилась женщина, которую я сжал.
Пока Иисус балагурил в таком духе, его обступили любопытные. Многие, в восторге от того, что им довелось услышать сына божьего, пригласили его остаться в их городе, и он два дня пробыл там.
Самарянка, встретившая Иисуса у колодца, всем рассказала о своем новом знакомом, который, по ее словам, был просто очарователен.
Жители Сихаря отвечали самарянке:
— То, что он тебя удивил, это вполне возможно, он и нам порассказал всякую всячину. Послушав его, мы уверовали, что он на самом деле Христос и что он будет спасителем мира.
Так, по крайней мере, говорится в евангелии. Поскольку сам я при сем не присутствовал, я не могу дать гарантии, что сихаряне произнесли именно такие слова. Но я и не отрицаю этого, отнюдь нет. Я лишь констатирую и обращаю ваше внимание на то, что даже в евангелии мы не находим ни одного сколько-нибудь убедительного признака обращения целого города.
Жители Сихаря объявили, что Иисус является Христом и что он спасет мир. Однако ни один из них не присоединился к небольшому эскорту Иисуса. Так что в общем это обращение носило довольно платонический характер.
Таким было первое явление Христа своим соотечественникам (Иоанн, глава 4, стихи 1 — 42).
Начал он с того, что сотворил чудо в угоду пьяной компании. В Иерусалиме он впервые прославился, по сути дела, как скандалист. А когда он решил наконец открыться людям, то прежде всего покорил сердце недостойной женщины.
Ибо все комментаторы сходятся на том, что самарянка, встретившаяся Христу у колодца, была потаскушкой.

Глава 24. ПЕРВОЕ ФИАСКО.
Услышав это, все в синагоге исполнились ярости. И, встав, выгнали его вон из города, и провели на вершину горы, на которой город их был построен, чтобы свергнуть его; но он, пройдя посреди них, удалился.
Лука, глава 4, стихи 28-30.
Закончив свои пропагандистские выступления в Самарии, Иисус возвратился в Галилею и направился в Назарет.
Насмешки, которыми его встречали назаретяне после событий в Кане, не давали Иисусу покоя, но он не отчаивался и мечтал когда-нибудь удивить земляков, знавших его простым плотником. Слух о скандале в Иерусалиме, думал он, должен дойти и до Назарета. Если по дороге ему удастся еще чем-нибудь упрочить свою славу, то в своем скромном городке его ждет настоящий триумф.
Ради этой цели он повсюду, где только представлялся случай, выдавал себя за ученого, весьма сведущего во всех богословских вопросах.
Его принимали в синагогах и просили выступить с проповедями. Предоставляю читателю судить о том, насколько охотно наш миром помазанный сын голубя давал свое согласие и ловко ли работал он языком.
Первый попавшийся стих из Библии служил ему темой для бесконечных словоизлияний.
Заметьте, что, хотя Иисус и не получил образования, он с полным правом называл себя доктором богословия. То, что являлось бы незаконным со стороны другого, с его стороны выглядело совершенно естественно: ведь он был сыном голубя и был семи пядей во лбу и чушь, которая могла сорваться у него с языка, являлась пророчеством, поскольку она исходила от божественного существа. Только голубь, его отец и компаньон по святой троице, нес ответственность за его речи; они были внушены голубем, и в случае какой-либо промашки вина, разумеется, пала бы все на того же голубя. Итак, Иисус продолжал делать свое дело, не опасаясь критики. Придя в одно селение, он прежде всего поспешил в синагогу, где как раз шла служба.
В то время все синагоги строились на один манер. Они отличались друг от друга лишь богатствами и размерами — соответственно значению города. Все они представляли собой длинный зал, расположенный между двумя портиками, в конце которого находилось святилище. В синагогах не было ни икон, ни алтаря, но зато стоял деревянный сундук, где под покрывалом хранились «священные» книги Израиля. Этот предмет меблировки, по форме напоминавший ящик, в котором сидел бог во время ночного разговора с юношей Самуилом, занимал в синагоге почетное место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139