Нет, пожалуйста не надо, вернись, вернись ко мне…
Голова Селар внезапно стукнулась обо что-то, и острая боль в груди внезапно прекратилась. Постепенно прийдя в себя она обнаружила что упала с кровати. С трудом поднявшись на дрожавшие ноги она увидела Волтака лежащего на кровати с открытыми глазами, и в этих безжизненных глазах отражалась пустота.
Она позвала его, попыталась массажировать его сердце, как будто одной силой воли она могла вернуть его к жизни, поделиться своей жизненной силой.
… И постепенно…
… постепенно…
… она остановилась. Остановилась, поняв что он мертв и никакие усилия не вернут его.
Ее глаза наполнились слезами. Вытерев их, она собрала свою волю в кулак, вспомнив о годах обучения на Вулкане и в Звездном флоте. Ее дыхание выровнялось, сердцебиение успокоилось, и по часам она засекла время смерти.
И доктор Селар спокойно одевшись, подумала про себя что сегодня произошло нечто важное, гораздо более важное чем очередное соединение для продолжения рода.
Она получила хороший урок, о том какая это глупость позволить себе отдаться своим чувствам. Конечно она понимала это и раньше, изучая историю. Но на это раз она испытала все это на себе. Она оказалась уязвимой, допустив кого-то в свои мысли и душу. Без сомнения это Пон Фарр втянул ее, но это уже прошло. Из-за ее инстинктов человек, которого она любила, не только расстался с жизнью, но и потерял свою душу.
Никогда больше, ни при каких обстоятельствах не подастся она чему нибудь хоть отдаленно напоминающему чувства. Она станет настоящей вулканкой и отличным врачом. Профессионализм станет целью ее жизни. Потому что для Селар любовь, нежность и уязвимость, не были больше просто неудобствами. Они стали равносильными смертельному приговору. А первейшая клятва врача это не приносить вреда.
И Селар приготовилась претворить эти принципы в жизнь.
На всю оставшуюся жизнь.

Часть Четвертая: Настоящее время.

I.
О.К.К Энтерпрайз 1701-Е полз сквозь пустоту космоса как черепаха. Любому наблюдателю сразу стало бы понятно почему могучий корабль двигался с менее чем нормальной скоростью – он был окружен дюжиной маленьких медленных кораблей. Кораблей, способных на минимальную сверхсветовую скорость, причем у одного перегретый двигатель не функционировал вообще и его пришлось взять на буксир.
Глядя на экран, командор Вильям Райкер прокомментировал:
– Мне иногда кажется что я утка с утятами.
Дэйта отвернувшись от своего пульта посмотрел на Райкера с таким озадаченным выражением лица, что Пикард с трудом сохранил серьезное выражение лица.
– Дэйта, не спрашивай! – взмолился он.
– Не спрашивать, капитан?
– Да, Дэйта. Не спрашивай мистера Райкера начнет ли он крякать, ходить в перевалочку, нести яйца или выращивать перепонки между пальцами. Ответ на все эти вопросы – нет, не начнет
– Спасибо, сэр, – ответил Дэйта спокойно, – в любом случае задавать вопросы уже нет необходимости, так как вы перечислили все возможные варианты которые пришли мне в голову.
Пикард открыл было рот чтобы ответить, но сразу же закрыл его. Райкер обменялся широкими улыбками с психологом Дианой Трои.
– Хотя, – добавил Дэйта задумчиво, – легкая перевалочка в правду наблюдается.
Лицо Райкера сразу же омрачилось. Не помогало и то что Диана улыбалась сейчас так широко, что казалось ее лицо треснет.
– Мистер Дэйта, да будет вам известно что я никогда не "переваливался", не "переваливаюсь" сейчас и никогда не буду "переваливаться".
– Сэр, вы покачиваетесь при ходьбе, – ответил Дэйта непреклонно, по видимому понятия не имея какая картина при этом приходит в голову, – своего рода ритмическое движение из стороны в сторону, которое при определенных условиях называется –…
– Никак не называется, – произнес Райкер отрывисто.
– Если вам угодно, я могу продемонстрировать, – начал Дэйта полувстав с кресла.
Одновременно, Райкер и Пикард воскликнули:
– Не надо!
Удивленный бурной реакцией Дэйта опустился обратно в кресло.
– В этом нет необходимости, – произнес Пикард откашлявшись и стараясь говорить солидно. – Я видел… походку… мистера Райкера много раз, и со всей уверенностью могу заявить что командор не покачивается.
– Понятно, сэр, – сказал Дэйта.
– Отлично. Я рад что этот вопрос разреш…
– Хотя это больше похоже на важничание чем на ходьбу в перевалочку.
Райкер почувствовал отдаленное громыхание в висках.
– Я не переваливаюсь… и не важничаю… я просто… хожу.
Он взглянул на Диану в поисках утешения, а она вместо этого произнесла:
– Э-э, по правде сказать ты и вправду немного важничаешь, Вилл.
– И ты, Брут?
– И это нормально! Мне всегда казалось что это неотъемлемая часть твоего очарования. Внешнее отображение твоей самоуверенности, твоих способностей и твоего звания.
Райкер выпрямил осанку и спокойно произнес:
– Хорошо. С этим я могу смириться.
И очень тихим голосом, так чтобы только Райкер мог ее услышать Трои добавила:
– Конечно в свою очередь это может быть фасадом за которым скрывается неуверенность в своем…
Райкер бросил на нее кипящий взгляд, но не успел он ответить, как лейтенант Криситан Айри за штурвалом оглянулся через плечо и доложил:
– Капитан, мы подлетаем к станции Глубокий Космос Пять. Время до стыковки – две минуты. Слава Богу, подумал Пикард, а вслух произнес:
– Свяжись с ними и доложи о нашем прибытии.
– Пространство буквально напичкано ионными следами в этой области, – добавил Айри секунду спустя. За последние двадцать четыре часа тут побывало около тридцати – сорока кораблей. На станции наверное толпы посетителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21