.
Тем временем детина методично обмотал меня этой нестираной гадостью по самое “не балуйся”, взвалил получившийся кулек себе на плечо и потопал к выходу.
Я уже успела выплюнуть импровизированный кляп изо рта и всю дорогу развлекалась тем, что, вспомнив всякие приключенческие романы, пыталась покусать моего носильщика. Не знаю, как там в романах дюжие детины падали от тренированного укуса слабосильных девиц, а мой похититель даже не почесался. Я только обслюнявила ему часть рубашки, но этим, по-моему, только поддержала его немытый имидж.
Поскольку всю дорогу я, как перепившая летучая мышь, висела вниз головой на весьма сомнительном насесте, то не смогла понять, что происходит и куда меня вообще тащат. Я подозревала, что это был своеобразный способ перевозки, а точнее — переноски преступников.
Наконец меня куда-то занесли и самым неделикатным образом свалили на пол. Тряпка закрывала мне глаза, и я ничего не видела. Однако услышала звон монет, чей-то тихий голос и скрип закрываемой двери. Меня, опять же, без лишних церемоний прислонили к стене, придав мне таким образом сидячее положение. Чья-то рука наконец-то сняла с моего лица грязную пакость, и я увидела, что нахожусь в маленькой полутемной комнатушке. Всю обстановку составлял единственный стул, на котором сидел пожилой мужчина. Припомнив уроки истории, я поняла, что дядя явно принадлежал к богатому сословию. Об этом говорила его одежда (шикарный материал — бархат, парча, никакой синтетики) и обилие драгоценностей. Видно, инквизитор — должность прибыльная.
Оглядев меня с головы до тряпки, мужчина покашлял и спросил неожиданно глубоким и звучным голосом:
— Как тебя зовут, девушка?
Вопрос оказался для меня трудным. Я спешно постаралась припомнить свое имя. Анна… как там звали моего отца? Кошмар? Удар? Нет, кажется, Увар или Ивар, да, точно — Ивар! Значит, я Анна Иваровна?
Но Ула говорил как-то по-другому… Пауза явно затянулась, и я в отчаянии выпалила:
— Рёд! — и проглотила рвущееся наружу: “Ко мне!”
Мужчина приподнял брови:
— Я вижу, что ты рыжая, но как твое имя?
— Да зовут меня так, — объяснила я, стараясь быть убедительной. — Дома меня все называли Рёд.
— Понятно, — кивнул мужчина, — но я все же хотел бы знать твое полное имя.
Надо же! Никогда нигде не читала, что инквизиторы такие обходительные люди. Я думала, что для начала знакомства они запихивают ведьму во все возможные пыточные приспособления, а затем узнают имя, чтобы написать его на могилке… Но как же мне выговорить мое имя? Слава богу, над ухом раздался, наконец, жаркий шепот Улы, и я послушно повторила вслед за ним:
— Анна Рёд Иварсдоттер Ольбю.
— Хорошо, Анна-Рёд, — кивнул мужчина. — Ты должна называть меня господин барон. Слушай меня внимательно. Ты хочешь избежать смерти на костре?
По идее, я должна была хотеть, поэтому оживленно закивала головой и спросила:
— А что, теперь самому можно выбрать вид смерти? Тогда я предпочла бы что-нибудь изысканное вроде чаши с ядом или шелковой петли…
— Ты еще в состоянии шутить? Это хорошо, — обрадовался барон. — Значит, ты мне подойдешь.
“Что, хотите примерить?” — чуть не ляпнула я игриво, но сдержалась и вопросительно глянула на барона.
— Я освобожу тебя, если ты согласишься сделать для меня кое-что…
Ну, так и знала, это маньяк или извращенец! А с виду такой интеллигентный мужчина. А может, он и не барон вовсе, а маркиз какой-нибудь с красивой фамилией де Сад или де Огород… Я решила потянуть время и наивно поинтересовалась:
— О чем это вы говорите?
— Ты будешь работать на меня, — пояснил барон. — Я устрою твою жизнь, если ты выполнишь одно мое очень сложное поручение. Возможно, тебе придется рисковать жизнью, но, по крайней мере, ты проживешь немного дольше… Так что выбирай. Или ты работаешь на меня, или умираешь здесь.
Оп-ля! Как все закручено! Что же это за работа такая? Надеюсь, мне не придется стать членом какой-нибудь дружной шведской семьи…
— А что за работу вы мне предлагаете, господин барон? — спросила я. — Если это что-то непристойное, то…
— Нет-нет, — перебил меня барон. — Все абсолютно пристойно, но твоя жизнь может быть подвергнута большой опасности. Ну так что, ты согласна или нет?
— Соглашайся! — засипел Ула мне в ухо. — Другого выхода у тебя нет.
— Хорошо, я согласна, — покорно ответила я. Барон сдержанно порадовался и сказал:
— Тогда нам нужно как можно скорее покинуть это место. Все подробности я объясню тебе позже. Вот, накинь эту шаль на голову и следуй за мной, — барон протянул мне плотную черную шаль, и я послушно изобразила из себя Гюльчатай.
Мы миновали длинный коридор и вышли в небольшой дворик. На улице была уже глубокая ночь. Я завертела головой, пытаясь получить хоть какое-нибудь представление о городе, но фонарей, по-моему, в то время еще не изобрели. Вокруг стояла типичная средневековая тишина, нарушаемая лишь стуком копыт по мостовой. И никаких тебе гудков автомобилей, неоновых огней и воплей милицейских сирен. Жили же люди…
К нам подъехала карета, запряженная парой лошадей. Поскольку я продолжала стоять на мостовой, оглядываясь по сторонам, то барон не стал особо со мной церемониться. От его мощного пинка я ласточкой влетела в карету… Злопамятность была неотъемлемой чертой моего многогранного поганого характера, поэтому, когда барон стал влезать в карету сам, я как бы нечаянно выставила вперед ножку… Дед проехался рыльцем по полу и головой открыл вторую дверь кареты. Карета содрогнулась, и я испугалась, как бы она не сломалась под весом мощной аристократической тушки.
— Ой, мамочки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126