Дескать, здешняя система совершенно автономна и подключиться к ней возможно лишь через специальный порт, которым костюм не оснащен.
— А еще в хакеров играешь, — укорил его я.
— А мы орден самодостаточных хакеров, — прозвучало в ответ.
Моя челюсть отвисла: «Куда мир катится?» И как отвисла, так и не успела вернуться на место, вторично опустившись с половины пути наверх от представшего пред моими глазами зрелища.
Весь третий этаж представлял собой одно просторное помещение, по спирали заставленное вертикальными камерами глубокой заморозки. Их здесь было больше сотни — стеклянных цилиндрических труб метрового диаметра, выходивших из прямоугольных оснований, начиненных электроникой и источниками бесперебойного питания и заканчивавшихся полукруглыми крышками. И среди них, насколько я мог видеть, не было ни одного пустого. Все были заполнены бледно-розовым гелем, сквозь который виднелись замершие в самых нелепых позах люди.
— Они мертвы? — поинтересовалась Оленька.
— А не нападут? — добавила Агата.
— Не нападут, — успокоил я их. Кто бы меня успокоил… А причин для беспокойства предостаточно. Откуда на этой забытой богом и Великим драконом планете корабельные камеры длительной заморозки, произведенные на Земле? Кто заморожен в них? И главное: кто их заморозил? Причем судя по состоянию «отморозков», их заморозили против их воли и без соблюдения элементарных правил замораживания.
Задумчиво прохаживаясь вдоль камер, я заглядываю в перекошенные лица, пытаясь проникнуть в окружающую их присутствие здесь тайну.
На очередном лице мой взгляд невольно задерживается. Оно кажется знакомым!
Узнавание обрушивается на меня, словно молот Тора на ползущего по стене таракана. С губ моих срывается жалобный писк, в котором почти невозможно узнать истерический вопль:
— А-а-а!!!
ГЛАВА 31
За стеклом
Сила мага не в том, что он умеет, а в том, как организована его рекламная кампания.
Джузеппе Бальзамо. Граф Калиостро
— Ты уверен? — наверное, в сотый раз спросила Оленька. — Может, они просто похожи?
— Уверен.
— Повнимательнее присмотрись — может, с перепуга показалось.
— Уже смотрел. Ничего не показалось. Это моя тетушка.
— А ты все же еще раз посмотри.
— Да я уже раз десять смотрел!
— Тебе трудно?
— Нет. Просто каждый раз мороз до костей пробирает.
— Соберись, с духом и посмотри.
Не имея ни сил, ни желания спорить с рыжеволосой валькирией, я послушно встал, подошел к камере глубокой заморозки и поднял глаза.
— А-а-а!
— Ты чего кричишь, неужели так страшно?
— Страшно, — признался я.
Уняв дрожь, я отвернулся от перекошенного лица, невидяще смотревшего на меня сквозь слой розоватого геля.
— А-а-а!!!
— Ой! — От неожиданности Оленька выхватила мечи. — А теперь почему орешь? Еще страшнее стало?
— Я не кричал…
— А кто?
— А-а-а!!! — донеслось снизу.
Мы рванулись к выходу, но не успели сделать и двух шагов, как из пола высунулась голова призрака. Следом за ней оттуда же высунулась длинная рука ультрамаринового цвета и ухватила призрака за волосы. Исторгнув очередной вопль, голова исчезла, подбадриваемая рывком за сальные волосы и добродушным приговариванием джинна:
— Ну куда ты бежишь, неразумный… Сейчас доктор тебя по головке погладит… Конечно, молоточком. Чем же еще? Вай! Да не дергайся ты так! Куда?! Стоять! Ай! У-у-у… Идиот! Из-за тебя я себя по пальцу ударил. На тебе! На тебе! На… Успокоился? Ты хоть дышишь? Вроде сопишь. Ну и ладненько. Продолжим.
Успокоившись, мы решили выйти на улицу, поделиться добытыми во время осмотра скудными сведениями и перекусить. Может, Улюлюм хоть на полчаса даст отдых себе и нашим ушам, на которые монотонный грохот производит не самое приятное действие. Вот подкрепится, тогда и возьмется с новыми силами за свершение трудового подвига. Оставив джинна осваивать новую для него специальность призрачного дантиста, мы вышли на площадь и первым делом поинтересовались у суетящихся у костра бойцов, готов ли обед. Оказалось, что нет, поскольку уже время ужина, который будет готов через полчаса. Посоветовавшись со своим желудком, я пришел к выводу, что существенной разницы, что поглощать: обед или ужин, для нас нет. Тем более что поджариваемое на вертеле мясо очень аппетитно пахло и потрескивало горячим жиром. Как бы вся окрестная нечисть не пожаловала к нам в гости выяснять: что это тут так вкусно пахнет? Да и квартиранты могут вернуться: «Кто-кто съел мой пончик? Кто-кто сходил в мой горшок?» Они ведь паразиты, не к трапезе будет сказано.
Коротая время до ужина, мы присоединились к скучавшим у подножия яйца ратоборцам и, задрав головы, поинтересовались у Улюлюма, нет ли успехов.
— Помаленьку, — вытерев вспотевший лоб, ответил он.
— Так, может, передохнешь? Там ужин зреет… Спускайся!
— Если ужин, — пробормотал рыцарь, засовывая меч в ножны и проворно спускаясь вниз, — можно прерваться.
— Трещина уже большая? — поинтересовался я, едва он ступил на землю.
— А что? — насторожился Улюлюм. — На готовое хочешь прийти?
— Нет. Только чем мечом стучать, можно колышков из веток нарубить да, молотком в трещину вгоняя, расклинить. Все быстрее будет. А то и в ангаре поискать. Должно же там зубило быть?
— Сам справлюсь, — отмахнулся Улюлюм. — Без ненужных советов всяких выскочек и самозванцев.
— Как знаешь. — Чувствуя себя обиженным, я отвернулся.
— Помолчал бы уж! — прикрикнула на него Агата.
— Прошу к костру, отужинаем, — позвал Макар. Это тот соборовец, который медведя везде с собой водит.
Получив свою пресную лепешку с солидным ломтем мяса, я присел на подтащенное к костру бревно и с аппетитом вонзил зубы в обжигающе горячую мякоть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119