Нужна тонна, будет тонна. Вот бриллианты действительно жалко. Я тут как раз присмотрел парочку на токарный станок. Лучше резца не придумаешь!
– Кто про что, – сказал Евстигнеев. – Ты лучше скажи, как они ухитрились вдвоем здоровенные сундуки упереть? Почему их твой хваленый Гаврила не остановил?
– А они их и не утащили, – улыбнулся Костя. – Гляньте-ка! – он указал на кучу строительного материала, из-под которого сиротливо выглядывали искомые сундуки.
– Решили, что спрятали, – удивился Шлоссер, – чудаки!
– Они не рассчитали, что с этого ракурса сундуки будет видно, – предположил Евстигнеев. – Наверняка вечером придут, чтобы вытащить.
– А мы их встретим и возьмем с поличным! – воскликнул Костя.
– Ну возьмем, – сказал Шлоссер, – а дальше что? У нас даже милиции нет.
– Нет и не надо, – сказал Костя. – Мы этих бандюг Яге отдадим. На перевоспитание. Она их и так ущучила, а тут…
– Суд Линча я не приветствую, – сухо возразил Шлоссер, – лучше их ко мне, в ремонтные мастерские. Уж я из них сделаю людей!
– Да они у тебя сбегут, – сказал Евстигнеев, – в первый же день.
– А я им электроды в мозги вживлю, – мрачно пообещал механик. – Будут по струнке ходить!
– Семеныч, ты все со своими садистскими шуточками, – рассердился Евстигнеев. – Может, вызвать наряд милиции из района? Оформим задержание по закону!
– Вместе с двумя сундуками золота? – осведомился Шлоссер.
– Верно… Вот ведь каша какая заварилась! Ладно, что-нибудь сообразим.
– Тогда продумаем план будущей операции, – по-деловому предложил Шлоссер. – Прикинем наши возможности. Во-первых, нужно убрать Гаврилу, а то он им в первые пять минут по башке настучит, и все кончится. Вместо него поставим перед воротами твое механическое чучело. Для острастки. Не пожалеешь ради такого дела?
– Забирай! – великодушно разрешил Евстигнеев.
– Во-вторых…
Остаток дня братки провели в страшном волнении. Когда стемнело, Серый потянулся было включить свет, но шеф его остановил:
– Не надо. И так светло.
В самом деле, от Серого и Толяна исходил довольно интенсивный и, как ни странно, приятный для глаз зеленый свет, при котором можно было вполне читать газету.
– Шеф, – шепотом попросил Колян. – а может, того? Включим, а? А то как-то жутко… Как в кино про мертвецов.
– Это кто мертвецы? – вскинулся Толян. – Фильтруй базар!
– А ты в зеркало смотрелся? – постукивая зубами, спросил Колян.
Серый, светясь и рассыпая искры, подошел к зеркалу. Некоторое время он вертелся перед ним так и сяк и, кажется, понравился самому себе.
– А чего такого-то? – сказал он. – Нормально!
– Для чертей, может, и нормально, – проворчал Колян.
– Отставить разговоры! – скомандовал Эдик. – Слушать меня! По ранжиру стано-вись!
Братки обалдели, но тут в окно кто-то тихонько постучал.
– Это Лисипицин, – сказал Эдик. – Бортанем его, пацаны?
– Как скажешь, шеф! – молодцевато ответили парни.
– Сейчас выйдем! – крикнул Эдик Лисипицину и, повернувшись к своим, добавил: – Вы молчите, я сам с ним побазарю.
Поправив треуголку и выпятив живот, он неторопливым шагом вышел на улицу. Братки вывалились за ним.
Увидев охваченных сиянием Серого и Толяна, Рудольф Адольфыч попятился и схватился за колья ограды. Однако, постояв так с минуту, он передумал пугаться и вернулся к браткам. Что-то вроде удовлетворения скользнуло по лицу Лисипицина.
– У Шлоссера побывали, – сказал он, присматриваясь к зеленоватому свечению.
Серый напрягся. Зеленая молния сорвалась с его рогов и ударила в землю рядом с Лисипициным.
– Но-но! Не балуй! – прикрикнул Рудольф Адольфыч, слегка подскакивая. В воздухе запахло озоном. – Зря ты их туда пустил, – сказал он Эдику, – посмотри, во что парней превратил? Натуральные монстры! И вообще. Электричеством плеваться – штука невелика! Если б вы догадались позвать меня, обошлось бы без жертв.
При слове «жертвы» Серый и Толян переглянулись и задрожали.
– Они же почему светятся, – пояснил Лисипицин, – радиации хватанули через край. Теперь сдохнут на фиг!
Бандиты задрожали еще больше. Через минуту их дрожь достигла такой интенсивности, что силуэты Серого и Толяна стали медленно расплываться в воздухе. Эдику вдруг пришло в голову, что они сейчас исчезнут и тащить тяжеленные сундуки придется ему самому.
– Пацаны! – крикнул он. – Держитесь! Потом лучше сдохнете, когда рыжевье принесем! Вы же сами говорили, что приняли противоядие.
– Точно! – вспомнил Серый, сразу переставая дрожать. – Приняли! Не сдохнем!
– В натуре! – подтвердил Толян. – Мы теперь эти… Как их? Сверхчеловеки!
«Вы сверхдебилы», – подумал Лисипицин, но ничего не сказал.
– У нас все схвачено, – весело ухмыльнулся шеф, – все на мази! А ты того… Пойдешь с нами.
– Конечно, пойду, – сказал Лисипицин, – у нас уговор. Семьдесят процентов мои!
– Семьдесят шишей тебе в задницу! – процедил Эдик. – Мои парни и так пострадали. Они будут рисковать, а все бабки тебе?
– Без меня Шлоссер вас накроет и вставит в черепушку антенны, – сказал Лисипицин. – Хотите, чтобы из вас роботов сделали? Пожалуйста!
– Мы твоего механика на рога поднимем, – пообещал шеф. – Это по его вине мы такие стали! Ему самому антенну вкрутим и заместо радио кукарекать заставим.
– У него робот! – напомнил Лисипицин.
– А у нас есть курица потрошеная и сумка огурцов! – всунулся Колян.
– А при чем тут огурцы и курица? – не понял Рудольф Адольфыч.
Все на мгновение обалдели, пытаясь связать одно с другим. От этого усилия у шефа на голове зашевелилась треуголка. Он обеими руками схватился за нее, натянул поглубже и бросил:
– Кончай базар!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86