!
— Если вы того желаете, Делла, то я постараюсь. Хочу заметить, что скоро я, должно быть, решу положительно вопрос об увеличении вашего жалования. Вы этого вполне заслуживаете.
— Спасибо, шеф. Признаться, в последнее время мне не хватало даже на мороженное.
— Ну вот, тем более… А теперь, Делла, постарайтесь убедить эту публику записаться ко мне на прием. Мне кажется, они уже забыли о моем вчерашнем предложении. Надеюсь, вас не затруднит моя просьба?
— Ради ваших миллионов, — шепнула в ответ девушка и громко сказала. — Дамы и господа, позвольте вам напомнить, что через десять минут адвокат Мейсон начинает вести прием своих подзащитных.
— А я со своей стороны, — вдруг сказал отец Браун, — приглашаю всех желающих в свою исповедальню.
— Куда? — переспросил Мейсон, скривившись до неузнаваемости. — Куда?
— В мою келью на исповедь. Думаю, у каждого из вас найдется, что мне поведать. Мы, человеки, всю жизнь нашу проводим во грехе. Но нельзя предстать перед Господом нашим, не пройдя очищение святой исповедью! — и отец Браун неожиданно так ударил кулаком по столу, что звякнули стаканы.
— Очень правильно, дорогой друг, что вы упомянули тут про исповедь, — холодно произнес Холмс, сложив руки на груди. — Предлагаю начать с вас.
— Нельзя же оставить сапожника без сапог, — подхватил со злорадной усмешкой Мейсон, мгновенно усмотрев в святом отце нежданного конкурента.
Маленький священник пригладил волосы.
— Извольте, господа, я готов.
— С какой целью вы сегодня утром выпрыгнули из окна? — быстро спросил Холмс.
Отец Браун сделал наивное лицо.
— Я ошибся. Я принял окно за дверь.
— Было уже достаточно светло, святой отец, вы при всем желании не могли перепутать окно с дверью.
— Но все же я…
Маленький священник запнулся, потупив глазки.
Делла Стрит засмеялась. Все недоуменно посмотрели на нее. Делла заливалась колокольчиком.
— Так вот кто прятался за моим окном!
Мейсон, побагровев, вытянулся в струну.
— Что вы хотите этим сказать, Делла?
— Отец Браун подглядывал, как я раздевалась, а потом, должно быть, сорвался с карниза.
Гости заулыбались и дружно обратили свои взгляды на сконфуженного отца Брауна. Всем было весело — всем, кроме Перри Мейсона.
— Я отказываю вам в праве на мою защиту, мистер Браун! — страшным голосом заявил он.
— А я вам — в праве на исповедь, — огрызнулся маленький священник — красный, как только что сваренный рак.
— Судя по строению вашего указательного пальца, святой отец, — заметил Шерлок Холмс, — вы большой любитель наматывать на него женские локоны. Но, полагаю, все же смерть Арчи Гудвина тут не при чем,
— Согласен с вами, месье, — кивнул Мегрэ, задумчиво выбив трубку о каблук.
Только бы эта девчонка не проговорилась, что они всю ночь ходили друг к другу в гости. От ее издерганного ревнивца-шефа пощады не жди.
В гостиную вернулся Филип Марлоу.
— Мне послышалось, или здесь снова помянули беднягу Арчи?
— Да, вы не ослышались, — прослезился комиссар Каттани.
— А где он сейчас?
— На небесах, — просто ответил отец Браун.
— Ага, — усмехнулся Марлоу. — Теперь вы будете за него острить, папаша?
Маленький священник промолчал.
— Он лежит у себя в спальне, а из сердца у него торчит нож! — сказал Каттани и разрыдался. Поскольку Холмс сидел рядом, его плечо пришлось очень кстати. — Это ужасно, синьор, — захлебываясь слезами, стал рассказывать ему комиссар. — У мафии огромные щупальца, она достанет нас повсюду. А моя дочь спит с кем попало, жена из психушек не вылезает… лучшего друга в асфальт закатали, как последнюю поганку…
— Послушайте вы, наследник Пизанской башни, — процедил сквозь зубы Марлоу, — кончайте разводить здесь сырость: и так весь потолок в плесени!
Каттани тут же вскочил. Забыв утереть слезы, с воплем: «Я вам не крестный отец!» — он бросился на Марлоу и стал азартно бить его по лицу.
Кто бы мог подумать, что этот хрустальный с виду итальянец так блистательно умеет драться! Марлоу был счастлив. И хотя, когда их разняли, левый глаз у него закрывался с трудом, правая щека непроизвольно подергивалась, а из носа сочилась кровь, — выползая из гостиной в направлении туалета, Марлоу улыбался во весь рот.
«У-у, какой темпераментный, — подумала Делла, глядя, как Каттани нервно отряхивает свои брюки. — Настоящий тореро!»
— Мне кажется, джентльмены, эти драки стали превращаться у нас в нездоровую традицию, — с возмущением произнес Ватсон. — Как представитель медицины я протестую…
— Вы бы лучше поторопились оказать Марлоу первую медицинскую помощь, доктор, — перебила его мисс Марпл. Ей было искренне жаль Марлоу: временами она любила красивых мужчин.
— И в самом деле, Ватсон, — поддержал старушку Холмс. — Не стоит забывать о вашем профессиональном долге.
Пристыженный доктор поспешил вслед за частным детективом.
— Дело идет к тому, что скоро объектом следствия стану я сам, — с досадой произнес комиссар Каттани, усаживаясь в кресло.
— Но вы же его не убили, — возразил Пуаро.
— Вы разочарованы? Подождите до следующего раза.
— Будьте благоразумны, комиссар, — пожурил его Холмс. — Зачем играть на руку неизвестному преступнику. Он только и мечтает, наверное, чтобы мы здесь все передрались.
— Марлоу — сам вылитый убийца.
— Вы ему льстите, — сказал Мейсон. — Драки и выпивка — это самое большее, на что он способен.
Мисс Марпл оторвалась от вязания и смерила адвоката недобрым взглядом.
— Хотела бы я знать, кому теперь после убийства Гудвина достанутся орхидеи Вульфа.
Холмс покачал головой.
— Думаю, их убили не из-за наследства.
— От месье Гудвина исходило слишком много смеха, — сказал Пуаро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68