И все с неохотой тащили жребий. И хотя каждый день, проведенный в системе Авроры на пути к Земле, означал немалый риск для жизни, каждому хотелось все-таки остаться на «Лисе», чтобы принимать участие в сражениях. Разумеется, оставшиеся получали и соответственно большую добычу, но члены экипажа капера завербовались на корабль, поскольку их привлекало нечто большее.
— Двигатели на полную мощность!
Если вдруг враг был настороже, они немедленно увидели бы на своих приборах, что другой корабль выходит на ту же орбиту. Один радар был бесполезен на таких расстояниях, поскольку зарегистрированный им объект мог быть простым метеоритом: при условии, что он не начинал ускорения.
— Внутреннее поле — до нормы!
Теперь на корабле снова царило земное притяжение.
— Поворотные векторы: крен на три румба, продольный крен на четыре с половиной румба, поворот двигателя двадцать румбов.
Звезды закружились в иллюминаторах.
— Ускорение — на максимум!
В компенсирующем поле, заполнявшем корпус изнутри, давление не ощущалось. Но двигатели взревели, как разъяренные звери.
— Приготовиться к Мах-ускорению! Внимание — 5, 4, 3, 2, 1!
Звездный свет задрожал, как если бы смотреть на него сквозь пелену струящейся воды, и снова стал неподвижен. На этом коротком отрезке фантастическое безынерционное ускорение не позволило достичь такой скорости, при которой в действие вступали аберрация или эффект Допплера.
Но удаленный диск Авроры отпрыгнул еще дальше.
— Мах-ускорение прекратить!
Электронный сигнал отдал приказ раньше, чем Хейм успел произнести его.
Компьютеры щебетали под руками Пенойера. «Лис» вернулся в обычное пространство гораздо ближе к противнику. Но последний все еще двигался со скоростью, превышающей кинетическую скорость капера, но теперь уже не составляло труда уравнять векторы в пределах границы Маха.
— Орудие номер четыре, залп по курсу цели!
Ракета устремилась вперед. Среди созвездий блеснула мгновенная вспышка атомного огня.
— Радисты, дайте мне универсальную частоту — скомандовал Хейм. Он почувствовал, что весь взмок от пота. Маневр, заключавшийся в том, чтобы обойти противника с фланга, не был бы возможен, если бы не Утхг-а-К-Тхакв, нечеловеческая чувствительность которого при настройке гравитронной системы была единственной надеждой. И инженер мог и ошибиться. Но теперь Хейма переполнило не облегчение от миновавшей опасности, а самое настоящее ликование.
— Они в наших руках! Еще добавить удар!
Завыла сирена. Корабль содрогнулся. Сработала автоматика, раздался оглушительный лязг, затем последовали глухие удары.
— Боже мой, — фальцетом крикнул Пенойер. — Они вооружены!
Иллюминаторы закрылись, чтобы не дать глазам людей ослепнуть от невыносимой яркости сверкающего вокруг огня. Рваные клочья атомов образовывали в вакууме нечто вроде дождя или снегопада, и, закручиваемые в вихре гидромагнитным полем корабля, уносились прочь, к звездам, предварительно плюнув в материальный щит судна жестким рентгеновским излучением. Метеоритные детекторы верещали вовсю, засекая шрапнель, посылаемую со скоростью нескольких километров в секунду кассетными боеголовками.
Но то, чтобы испугаться, просто не было времени.
— Открыть заградительный огонь! — скомандовал Хейм своим артиллеристам. — Лазерное орудие номер три, посмотрите, не удастся ли вам повредить на их посудине кольца Маха?
Это ж элементарное решение было все, что он мог сейчас сделать. Да и его высококвалифицированные люди могли сделать немногим больше — просто передать этот приказ автоматике. Машины смерти были слишком проворны, слишком сильны по сравнению с человеческими чувствами. Лучи радаров нащупали цель, звякнули компьютеры, ракеты врезались в летевшие навстречу боеголовки и уничтожили их прежде, чем те успевали нанести удар.
Ослепительная энергия вырвалась из судна алерона. Остановить его было невозможно. Но в то мгновение, когда он коснулся «Лиса», успев вызвать лишь минимальные повреждения, собственный тяжелый лазер земного корабля плюнул в ответ. Лист боевой обшивки превратился в пар, луч проник внутрь, и вражеское орудие умолкло. Оставляя жженый след, провел линию по корпусу Алерона, нащупывая арматуру межзвездного двигателя. Это была мишень не из легких, если учитывать положение судна, двигавшегося с громадной скоростью. Но компьютеры решили эту задачу за какие-то миллисекунды.
Корабль противника начал набирать ускорение, пытаясь вырваться. Мгновенно лазерный луч пронзал лишь пустоту. Но затем он безжалостно нашел свою мишень вновь и сжег ее.
— Боевая рубка — капитана! Их Мах выведен из строя, сэр.
— Хорошо. Теперь, чтобы ни случилось, он уже не бросится на нас с ускорением Маха, — ответил Хейм.
— Капитанский мостик — радиорубка, продолжайте искать контакт. Мостик — машинному отделению. Приготовиться к маневрированию. Сражение закончилось. Оно было не слишком долгим. И диспропорция между наспех вооруженным купцом и крейсером, имевшим полное боевое вооружение, была слишком велика. Не смехотворна — поскольку единственной ракеты, взорвавшейся на достаточно близком расстоянии, было довольно чтобы убить экипаж «Лиса» одной лишь радиацией, если не чему-нибудь еще — и все же эта разница была слишком велика. «Лис» отражал всякую угрозу тем, что концентрировал в своих арсеналах подавляющее количество гораздо более мощного оружия, чем другие корабли в космосе. В иллюминаторах снова появились звезды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97