– Значит, так, – бодро начала Настя. – Ваш случай урегулирован гражданским законодательством. Стало быть, об уголовной ответственности речь мы вести не будем.
– Чегось? – встревоженно спросил бородач.
– Она хочет сказать, что в тюрьму вас не посадят, – перевел Плюхин. – Валяй дальше, Дроздова.
Настя, подавив волну возмущения, решилась продолжить:
– К источникам повышенной опасности можно отнести многие объекты, не перечисленные в нормах Гражданского кодекса. Например, животных. В вашем случае бык Борька, как животное физически сильное и неуправляемое, стал подобным источником. Вы, как собственник крупного рогатого скота, должны были обеспечить такие условия его существования, которые гарантировали бы вашим соседям спокойствие и безопасность. Судя по всему, вы пренебрегли этими требованиями.
– Я ничего не понимаю, – хныкнул бородач, обращаясь к Артуру.
– Она говорит, что крепче привязывать нужно было скотину, а еще лучше – держать ее в специальном загоне. А теперь придется платить.
– А что же насчет телефона? – расстроился мужик, вытирая вспотевший лоб собственной бородой.
– Так что же насчет телефона, Дроздова? – ехидно спросил коллега.
– Здесь есть некоторая надежда, – заметила Настя. – Нужно провести экспертизу. Взять экспериментальный образец навоза из корыта и соскоб содержимого с внутренней поверхности телефона. Если они не совпадут по свежести и составу, то вы сумеете доказать подложность представленного истцом доказательства.
– А как называется подобная м-м-м… экспертиза, коллега? – поинтересовался Плюхин.
– Кажется, почвоведческая, – неуверенно проговорила Настя, чувствуя, что предательская краска щекочет ее уши.
– А я думал дерьмоведческая, – хохотнул Артур. – И кто же, позвольте спросить, будет оплачивать труд научного персонала? Наш коллега своими яйцами?
– Яйцами могу и картошкой могу, а вот деньгами нет, – ухватил последнюю фразу бородач.
– Не надо ничего платить, – успокоил его Артур. – Просто потребуйте от деда Ерофея кассовый чек о стоимости телефона и техническое заключение из мастерской о причине его поломки. Увидите, дед не захочет с этим возиться. Нужен ему такой геморрой?
Он вытащил еще одно яйцо из корзины.
– Ну что, заслужила наша адвокатесса пару яиц? Говорят, они способствуют усилению мозгового кровообращения даже у самых безнадежных тупиц…
Проходили дни, недели, а Анастасия, почти осязаемо ощущая, как стремительно мчится вперед время, начала паниковать. Клиенты не спешили заручиться ее услугами, а за два с половиной месяца пребывания в роли адвоката она заработала гроши. По всей видимости, Рыков не кривил душой, когда говорил, что ей придется туго на новом месте. Но с характерным для всех новичков самомнением она посчитала, что легко справится с проблемой. Однако дни утекали, как песчинки в песочных часах, но ничего в ее жизни не менялось…
Тот памятный день начинался, как помнится, так же, как и другие. На улице моросил дождь, собирая тоненькие ручейки в большие лужи. Небо затянуло серой пеленой, так что с самого утра в помещении адвокатской конторы горел свет.
Настя, по своему обыкновению, сидела за столом с романом в руках. Она уже не штудировала специальную литературу, предпочитая всем кодексам на свете старенький томик из маминой коллекции детективов. Стоило ли напрягаться, если за почти три месяца, проведенных ею в этих стенах, она не участвовала ни в одном из мало-мальски серьезных дел.
– Дроздова, зайди-ка к шефу! – крикнул ей кто-то из коллег, и Настя, не без сожаления покинув насиженное место, поплелась в «чулан начальника». Добра от этого разговора ждать не приходилось.
– Присаживайся, – кивнул он на стул, по обыкновению заваленный всевозможным бумажным хламом.
Переместив папки и газеты на пол, Настя села. Неприятный разговор не заставил себя долго ждать.
– Что с тобой делать, Дроздова? – спросил ее начальник. – У тебя задолженность по платежам уже три месяца. По уставу нашей коллегии мы имеем право расстаться с тобой.
Несмотря на то что она давно была готова к подобному разговору, Настя почувствовала холодок в груди.
– Я прошу предоставить мне отсрочку, – произнесла она, глядя в глаза Рыкова. – Я постараюсь что-нибудь придумать.
– А что ты можешь придумать? – спросил он без тени сожаления. – Клиентов у тебя нет. Родственниками ты не богата.
Внутри у Насти что-то оборвалось, словно лопнула давно сдерживающая ее пружина. На глазах закипели слезы, и, повинуясь внезапному порыву, она начала что-то бессвязно бормотать, не то оправдывая себя, не то обвиняя кого-то.
– Я все верну. Вот увидите, я еще встану на ноги. – Ее слова были обращены к Рыкову, который подписывал на краешке какой-то бумаги свою резолюцию и не обращал на Настю никакого внимания. – Хотите, я отдам вам в залог свои серьги?
Настя вытащила из ушей колечки с крохотными бриллиантами. Это были украшения матери, взятые из заветной шкатулки. После смерти Веры ей досталась в наследство небольшая квартирка да кое-какие драгоценности.
– Вы не смотрите, что они с виду простенькие, – лепетала она. – Глядите, здесь есть даже настоящие бриллианты, пусть небольшие, но точно не фальшивые. Они мне достались от матери, а в те времена подделок еще не существовало.
– Подделки были во все времена, – оторвался от бумаг Рыков. – Серьги-то забери. Здесь тебе не ломбард и не Сбербанк. Даю тебе неделю для того, чтобы решить все свои финансовые дела. Ступай.
Настя понуро побрела к выходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17