Совершенно непроизвольно пришло внезапное и острое желание лечь в постель, где его уже дожидается трепетная женщина, не Ада, конечно, и что у него уже не было никого больше месяца, после прощальной ночи с башкиркой Байра, (полностью и не выговоришь - Байрамбика) да и та ночь получилась ни к черту, поскольку замужняя тридцатилетняя женщина при двух детях до утра тряслась не от жгучих желаний, а от страха, чтоб муж механизатор не вернулся с дружеского пира, на который уехал в соседнее село. Но у неё была гладкая кожа, цвета оливок и все было не так уж и плохо, если не считать того, что когда Денис покинул её дом и добрался до своей части, то при преодоление забора, огораживающего родной артиллерийский полк, был совершенно случайно перехвачен разводящим караул сержантом Остапенко, мужиком рьяной службы, болваном и подхалимом пред командирами. Схлопотал пять суток полковой гауптвахты за самовольную отлучку из расположения части и на неделю задержали отправку домой.
Денис спустился к себе в номер, присел к телефону и вспомнил, что Фарид держит аппарат возле подушки, родители телефоном не пользуются принципиально, так что - можно позвонить, тем более, что друг вряд ли ещё и спит.
Так и оказалось.
- Нормально у сестры?
- Спит.
- Я ж говорю, что они кошки.
- Фарид... Те, кто её избил, оставили свою визитную карточку.
- Какую?
- Портрет Илья Муромца с картины Васнецова и девиз "Виват, Россия!" Сборная солянка, сказочный витязь и боевой клич времен Петра Великого.
- Виват , Россия? ... Подожди-ка... В конце зимы тут у нас на Арбате два урода устроили нечто вроде митинга. Этим "Виват, Россия!" он и и начинали говорить и кончали, орали так, что в глотке сипело... Ага! И один недоносок размахивал картонным бутафорским мечом, словно Илья Муромец!
- За что они агитировали?
- Ден, да разве я помню? Ты посчитай только , сколько разных идиотов таскается по Арбату и в Центре! Это же обезьянник! И каждый выпендривается, кто во что горазд! Ты что, не центре родился? Не на плешке?
- Фарид, припомни, о чем толковали эти ребята. - настойчиво сказал Денис.
- Погоди.. А! Ну, конечно ! Бей жидов и инородцев! Да здравствует царь батюшка Николашка, Ден, ты же знаешь, я в политику не лезу! Это Борьку интересовало, а я дал одному дурню ногой под зад и пошел пиво пить.
- А дурень что?
- Дурень?... Ага, он загоношился, пришлось ему и по роже дать, у него каска с чердака слетела! Точно - Какая каска?
- Да немецкая солдатская каска с крестом! И молниями, как у СС.
- Ты все перепутал. Илья Муромец не может таскать на башке фашистской каски!
- А у этих была, Ден!
- Фарид, когда мы с тобой, как дураки, защищали парламент, там перед Белым Домом, если помнишь, тоже маршировали всякие орлята..
- Ну да, отряд Баркашова, ещё всякий народец...
- На Арбате были не из той компании?
- Да хрен его знает, Ден! Что ты пристал ко мне с этими уродами?!.
- Фарид Слушай внимательно. Такую же визитку я нашел в портфеле Горина. Можешь спать до утра, а можешь подумать, что это значит.
... Поутру оказалось, что отель "Олимп-Россия" по сути своей представляет из себя шкатулку фокусника, из которой постоянно вылетают самые неожиданные сюрьпризы - то голуби, то пестрые ленты, а то и ядовитая змея.
Во всяком случае, в тот момент, когда Денис брился - заговорившая вдруг над его головой невесть откуда трансляция внутренней связи отеля оказалась для него сюрпризом - ни в одной схеме эта трансляция в здании не была указана.
- Повторяю, говорит вице-президент компании Михаил Горин. Все служащим ночной смены собраться в ресторане. Все кто с десяти вечера и до семи утра работал в отеле. Все без исключения. Через пятнадцать минут.
Денис быстро добрился, одновременно разглядывая стенки и потолок туалета - то что он принимал за решетку вентиляционного окошка, оказалось динамиком трансляции. Чем ещё заряжен этот отель? Подслушивающими в каждом номере устройствами? Все может быть, во всяком случае ко всему следовало быть готовым.
Голос Горина по трансляции прозвучал достаточно официально и Денис посчитал за необходимое надеть свой костюм - ещё довоенный, который оказался несколько тесноват, и мелькнуло соображение, что свое парадное одеяние следовало бы обновить.
Когда он вошел в ресторан, то возле стойки бара уже толпилась вся ночная смена. Швейцар Кирилл, охранник, имени которого Денис не знал, две пожилые тетки-уборщицы, (они пришли в шесть утра и тоже попали под указанное для разборки время) усталый от бессонной ночи шеф-повар Паша Терешков (в обязательном белом халате и крахмальном колпаке) и, конечно, Эггерс, который из чувства повышенного самодостоинства с общей компанией мешаться не поделал и независимо стоял у стойки в сторонке, пил кофе, изящно удерживая чашку с блюдцем на весу.
Спиной к стойке, в центре, стоял Горин.
Денис не видел его четыре года, но Горин за это время мало изменился - и в штатском костюме, в двубортном пиджаке туго сидящем на крепком теле, - он напоминал маленький боевой танк: коротконогий, с покатыми женскими плечами, сильными руками борца и лобастой головой. При появлении Дениса он коротко кивнул в ответ на приветствие и впился в него настороженным взглядом круглых глаз.
Посмотрел? - в ответ на это спросил глазами Денис. - Ну и что скажешь, крыса?
Но Горин заговорил не сразу. Дождался пока в ресторан войдет ещё один, маленький и верткий мужичонка, - Денис не знал, чем он занимался по ночам в отеле.
- Все? - спросил Горин.
Молчание послужило положительным ответом.
- Тогда начнем. И не думайте, что я рад этому совещанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82