Мэгги несколько раз глубоко вздохнула и взглянула в напряженное лицо мужа.
– Я знаю. Леди так себя не ведут.
Улыбка Кристофера была такой теплой, что сразу развеяла все сомнения.
– Ты не раз говорила, что жена не всегда должна быть леди. Можешь поступать так, когда захочешь.
* * *
Когда Мэгги проснулась, в комнату проникали через окно бледно-розовые лучи. Она была укрыта легким пледом, место Кристофера пустовало. Мэгги села, отбросила волосы с лица и, обхватив колени, улыбнулась.
Ей нравилось быть женой. Если даже ее не любят, то, по крайней мере, страстно занимаются любовью. Страсть должна привести к любви. Мэгги знала нескольких проституток в Денвере, которым не повезло, хотя те и придерживались подобной тактики. Но с Мэгги это не должно случиться… Она разочаровалась, когда поняла – Кристофер считает ниже своего достоинства любить ее. Но сейчас она была его женой в полном смысле этого слова. Возможно, его отношение изменится.
Так как помочь застегнуть платье было некому, Мэгги натянула юбку, блузку и вышла на лестницу. Она начала понимать, почему Питер Скаборо считал дом в Денвере небольшим коттеджем.
Дом герцога был просто огромным. С площадки, на которой стояла Мэгги, одна лестница вела наверх, другая – вниз. Коридоры шли в двух направлениях, главный был скорее похож на галерею, чем на коридор. Мэгги подумала, что в особняке можно заблудиться и умереть от голода прежде, чем найдешь выход. При этой мысли в животе заурчало. Они с Кристофером были так заняты, что забыли заказать чай.
С любопытством глядя по сторонам, Мэгги спустилась с лестницы. Дом как будто вымер. Не видно ни одного слуги. Из-за закрытой двери около холла доносились голоса, значит, там кто-то есть. Один голос принадлежал Кристоферу, другой – женский – звучал визгливо.
Мэгги отогнала угрызения совести и приблизилась к двери, чтобы подслушать – любопытство победило. Она приложила ухо к двери и услышала:
– Кристофер, но это абсолютно неприемлемо. Что все скажут? Как будет выглядеть наша семья, когда придется представить обществу… как ты сказал ее зовут?
– Магдалена Тереза Мария Монтойя Тэлбот. Короче, Мэгги. Если тебя это интересует, она потомок древнего испанского рода.
Женщина громко фыркнула.
– Мэгги, – она произнесла это имя, словно выплюнула что-то отвратительное. – Неотесанная девка из Америки. Сомневаюсь, что в ее жилах течет аристократическая кровь. Кем она была, когда ты ее нашел? Актриской?
– Танцовщицей в баре. Но она очень талантлива. Увидишь.
– Сомневаюсь, что смогу оценить это. Танцовщица в баре! Боже, Кристофер! Ничего хуже не может быть. Это просто стихийное бедствие. О чем ты думал, когда вез ее сюда?
– Мама, ты знаешь, что брак с наследницей Монтойя был необходим, чтобы вернуть землю. Мы с Питером и тобой все обсудили еще до отъезда в Америку. Ты не возражала.
– Мой дорогой мальчик, ты сделал все необходимое, чтобы помочь с финансами и сохранить семейную честь. Это возможно только потому, что ты младший сын в семье и твой брак не настолько важен, как брак твоего брата Джеймса. Но это не значит, что ты должен выставлять напоказ, как мы низко пали в достижении своих целей. Некоторые союзы лучше хранить подальше от глаз общества, сам прекрасно знаешь.
– Мама, я хочу пояснить одну вещь, – твердо сказал Кристофер. – Мэгги – моя жена. Она очень храбрая женщина, умная, и не важно, где я ее нашел. Она внесла значительную долю в благосостояние семьи. Если ты хочешь принять ее землю и доход, который та приносит, должна принять и ее саму. Все члены семьи обязаны относиться к ней с почтением.
Женщина сварливо ответила.
– Как ты можешь просить меня и свою сестру о подобном? Мы хорошо воспитанные, утонченные натуры. Ты дал этой танцовщице имя и хорошее будущее. А теперь заставляешь нас пойти наперекор принципам, общаясь с подобной персоной?
Мэгги не слышала ответа Кристофера, ее лицо горело от гнева. ТАНЦОВЩИЦА в устах герцогини звучало как ругательство. ПЕРСОНА – тоже презрительно. «Утонченные натуры» нашли в этом нечто вульгарное и оскорбительное. У старой ведьмы хватает совести обсуждать жену сына, даже не встретившись с нею.
Не думая о последствиях, Мэгги открыла дверь и вошла. Вдоль стен стояли книжные полки. Больше половины комнаты занимал огромный дубовый стол, над каминной полкой висел портрет мужчины строгого вида в костюме прошлого столетия. Он смотрел прямо на Мэгги, словно требуя, чтобы она вышла из комнаты. Такое же суровое выражение лица было у темноволосой женщины, одетой в розово-лиловое платье. Она сидела на скамейке у окна с видом королевы на троне. Ее возраст выдавала проседь на висках. Острые черты лица были красивы и, казалось, выточены из холодного мрамора. Пронзительные зеленые глаза расширились при внезапном появлении Мэгги.
– Мадам, я не персона, – в это слово девушка вложила столько же презрения, сколько и дама. – Никто не смеет обзывать Магдалену Монтойя.
– В самом деле? – женщина подняла лорнет и принялась разглядывать Мэгги, будто насекомое, выползшее из-под ковра. – Как я понимаю, это та самая девушка.
Кристофер на секунду закрыл глаза, затем вздохнул.
– Мама, хочу представить свою жену, Мэгги. Мэгги, эта дама – моя мать.
– Герцогиня Торрингтонская, – прервала женщина. Она сделала паузу, ожидая увидеть эффект, который произведут эти слова на простолюдинку.
Мэгги не сказала вежливых слов «рада вас видеть». Как можно радоваться человеку, который говорит о тебе, как о грязи. Даже хуже.
– Дорогая, вы привыкли подслушивать чужие разговоры?
Мэгги не собиралась сдаваться перед холодным взглядом герцогини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106