Один из норманнов, стоявший недалеко от меня, обратился к моему переводч
ику. Я спросил того, что ему сказали, и получил следующий ответ: «Вы, арабы,
Ц заявил он, Ц наверное, самый глупый народ. Когда умирают люди, которых
вы больше всего любите и уважаете, вы закапываете их в землю, чтобы их тела
были съедены червями и всякой подземной нечистью. Мы же поступаем мудро,
сжигая усопших, обращая их земные тела в прах, чтобы ничто не мешало им мгн
овенно покинуть этот мир и перенестись в рай».
И действительно, не прошло и часа, как ладья, деревянные бревна и фигуры, у
битая девушка Ц все обратилось в пепел вместе с умершим вождем.

ПОСЛЕ ПОХОРОН ВОЖДЯ НОРМАН
НОВ

Эти скандинавы не видят в смерти любого из людей повода для печали или ск
орби. Как не имеет для них ценности жизнь простолюдина или раба, так даже с
мерть вождя не вызывает ни печали, ни слез. Вечером того самого дня, когда
был погребен вождь по имени Виглиф, в норманнском лагере было устроено б
ольшое пиршество.
Тем временем я заметил, что не все спокойно в стане этих варваров. Разыска
в своего переводчика, я решил с ним посоветоваться. В ответ на высказанны
е мной опасения он заявил: «Торкель замыслил убить тебя и свергнуть Беов
ульфа. Торкелю удалось переманить на свою сторону нескольких воинов, но
в каждом доме и в каждом углу по-прежнему идут споры о том, как быть дальше
».
Чрезвычайно расстроенный, я сказал: «У меня нет ни малейшего желания уча
ствовать во всем этом. Как, по-твоему, мне лучше поступить?»
Переводчик спокойно ответил, что я, конечно, могу попытаться бежать, но ес
ли меня схватят, попытка побега будет в глазах викингов несомненным дока
зательством вины, и со мной обойдутся как с вором. А с ворами норманны пост
упают следующим образом: подводят к толстому дереву, обвязывают толстой
веревкой, перекидывают ее через толстый сук и, вздернув виновного, остав
ляют его висеть между небом и землей не просто до смерти, а до тех пор, пока
его разложившийся труп не развалится на части под напором стихий Ц ветр
а и дождя.
Вспомнив, как мне удалось избежать верной смерти в стойбище ибн-аль-Ката
гана, я поборол искушение скрыться от этих варваров и решил для себя, что б
уду действовать по-прежнему: останусь среди норманнов до тех пор, пока мн
е не предоставят права свободно покинуть их лагерь и продолжить мое путе
шествие.
На всякий случай я поинтересовался у переводчика, стоит ли мне преподнес
ти Беовульфу и одновременно, разумеется, Торкелю какие-либо подарки с те
м, чтобы склонить их предоставить мне свободу передвижения. На это мне бы
л дан ответ, что подносить дары одновременно двум претендентам на звание
вождя ни в коем случае не следует. Слишком уж неустойчивое сейчас положе
ние, и непонятно, кто из них встанет во главе отряда в самое ближайшее врем
я. Он пояснил, что это будет известно в течение буквально ближайших суток.

Насколько мне стало понятно, проблема заключалась в том, что у норманнов
нет твердо установленных правил и обычаев по выборам нового вождя, когда
старый умирает. Сила рук, несомненно, считается для претендента важным д
остоинством, но не меньше ценится и отношение к нему большинства воинов
и знати. Иногда трудно определить единственного признаваемого всеми на
следника власти, и в данном случае сложилась как раз такая ситуация. Пере
водчик сказал, что мне остается только ждать, терпеть и, разумеется, молит
ься. Что я и делал.
Довольно неожиданно на Волге и ее берегах разыгралась сильная буря, кото
рая продолжалась, два дня напролет. С неба низвергались потоки воды, и наш
и палатки едва могли устоять под порывами ветра. Когда буря стихла, на зем
лю опустился густой холодный туман. Он был такой плотный и белесый, что за
десять шагов ничего нельзя было разглядеть.
Как выяснилось, эти норманнские воины-гиганты, известные своей невероят
ной храбростью и жестокостью, те самые воины, которые благодаря своей си
ле могут презирать любой страх, свойственный всякому смертному, испытыв
ают какой-то мистический ужас перед туманами, что приносят с собой шторм
а и бури.
Люди их народа стараются тщательно скрывать свой страх даже друг от друг
а; воины-викинги преувеличенно весело смеются, шутят и всячески демонст
рируют беззаботное настроение и полное душевное спокойствие. Но как они
ни стараются, результат получается обратный. Да и, по правде говоря, их поп
ытки перехитрить друг друга и самих себя представляются мне какими-то н
аивно-детскими: они так явственно стараются не глядеть в глаза правде, не
видеть истинного положения вещей, что даже постороннему наблюдателю ст
ановится очевидна причина их преувеличенного веселья. Проходя в такой т
уманный день по их лагерю, можно тут и там увидеть кого-либо из воинов, при
носящего в жертву петуха или курицу, и на вопрос о цели жертвоприношения
он отвечает что-то вроде: «Эту жертву я приношу ради благополучия оставш
ихся дома родственников»; или, например: «Это жертва ради моих успехов в т
орговле»; или: «Это жертва в память одного недавно скончавшегося члена м
оей семьи»; могут быть названы и многие другие причины, но в любом случае п
ростодушный, пусть и строящий из себя мудреца викинг добавит: «Ну, и конеч
но, чтобы туман поскорее рассеялся».
Лично мне казался странным тот факт, что такие сильные и воинственные лю
ди боятся вообще чего бы то ни было, хотя претендуют на бесстрашие и всяче
ски демонстрируют его; а страх, вызываемый вечерним туманом, представлял
ся мне в высшей степени необъяснимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73