Между нами (не говорите только никому!), я больше не очень дорожу званием тайного советника. Знаете ли вы, что такое воздух? Если ваше школьное здание обветшает, то скажите мне об этом откровенно; вам пойдут навстречу и дадут материал по себестоимости. Невероятно то, что мы здесь затеваем, и все-таки это правда, ибо кавалер заверил в этом кавалера, и из нечистот делают теперь свет, а из того, что выливалось на помойку, сахар. Еще одно: ваша дорога идет мимо Обергофа, спросите там, не знают ли они чего-нибудь про Лизбет: она хотела переговорить со Старшиной. Я очень скучаю по девочке, в особенности теперь, когда я могу порадовать ее и обещать ей, что обеспечу ее будущее.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ДУХИ ВНУТРИ И ВОКРУГ ВЕЙНСБЕРГА
ПЕРВАЯ ГЛАВА
Богадельня св.Юлия и две старухи (*87)
Приехав в Вюрцбург, я тотчас же направился в богадельню св.Юлия. Великолепное здание, чистота и тишина обширных дворов, коридоров и залов, довольный вид стариков и выздоравливающих, гревшихся на солнышке в приветливом саду, - все это произвело на меня благотворное впечатление. Меня провели в погреб, где я оценил деятельное человеколюбие Юлия Эхтера фон Меспельброна (*88), выпив в его память бутылку лейстенского из собственных виноградников богадельни. Я сделался разговорчивым, ключник, помогавший мне пить, - тоже; слово за слово завязался разговор, и я сказал ему:
- Здесь так приятно, что, право, хочется быть стариком или больным, чтобы остаться у вас.
- Да, недурно живется в богадельне св.Юлия, - благодушно ответил ключник и погладил себя по животу. - У нас лучшие запасы, и всякий, нуждающийся для своего здоровья в тяжелом, огненном вине, получает его бесплатно, даже если бутылка стоит пять или шесть гульденов. Но обычно каждому мужчине и каждой женщине отпускается ежедневно кружка местного вина, а также хлеб, мясо и овощи, сколько сможет осилить.
Поэтому, попав сюда в пансионеры, люди становятся здоровыми, спокойными и веселыми, как бы больны и раздражительны они ни были до этого. Ссор и дрязг у нас почти не бывает, и неслыханно, чтобы кто-либо из богадельни захотел вернуться в мир, за исключением одного случая, о котором еще и сейчас говорят, хотя тому немало лет.
Я осведомился об этом неслыханном случае и узнал, что как-то давно две старухи, которые постоянно торчали вместе, болтали и шушукались, удрали из богадельни и с тех пор не были разысканы. Никаких трупов ни в Майне, ни в Таубере, ни дальше в Кохере в то время найдено не было; на родине старух тоже не оказалось, и все поиски остались тщетными; в богадельне решили, что их земля проглотила. Я спросил, было ли в этих старухах что-либо необычайное; на это ключник ответил отрицательно и добавил, что это были две самые обыкновенные старые бабы.
Тем не менее событие имело в этом кругу такой вес и значение, что подлекарь и надзиратель, зашедшие в погреб во время нашего разговора, узнав о его предмете, тоже высказались по этому поводу. Мне пришлось таким образом еще дважды выслушать историю о двух убежавших старухах с различными дополнительными подробностями, которые были известны подлекарю и надзирателю. Так, последний рассказал, что шушуканье и болтовня матери Урсулы и матери Беты вертелись исключительно вокруг всяких бабьих россказней, в которых они были неисчерпаемы.
В рассеянности я раскрыл книгу, лежавшую на столе, и увидел знаменитую "Ясновидицу из Префорста" (*89).
Я чрезвычайно удивился, так как заметил это же произведение и в двух других помещениях богадельни.
- Эге, - сказал я помощнику, - вы тоже занимаетесь здесь этими вещами? Это меня радует; мы могли бы в таком случае вечерком, когда вы кончите дела, поболтать об этом часок-другой в харчевне, как два специалиста, если вы сделаете мне честь быть моим гостем. Я наполовину доктор; но (бог ведает, как это случилось) у меня что-то не клеилось с рецептами, и я перешел на тайные, священные и мистические средства, чтобы по возможности вызвать проникновение высшего мира в наш мир. Парочка мерцаний, немножко сферической музыки или необъяснимый выстрел мне иногда удавались, не говоря уже о мелочах, вроде того, чтобы читать письма пупком или видеть сквозь толстые доски.
Но до подлинно больших дел, до настоящих связанных явлений срединного царства я не дошел, и потому я хотел направиться теперь к истинным мастерам, а именно в Вейнсберг, чтобы постигнуть самую суть.
Мне было бы особенно приятно, если бы я еще по дороге, в Вюрцбурге, встретил человека, от которого я мог бы ожидать разъяснения и поучения в этой трудной области.
- Вы ошиблись во мне, сударь, - ответил подлекарь. - Я не занимаюсь ни духами, ни ясновидением. Когда целый день возишься с острыми и хроническими болезнями, вполне конкретными страданиями, вроде подагры, чахотки, хлороза, то не находишь времени ни для высшего, ни для срединного царства; я должен также сказать, что первое из них никогда не проникало в нашу больницу и что мы вполне удовлетворяемся хиной, исландским ягелем, ртутью и подобными лекарствами. Что касается нескольких экземпляров "Ясновидицы", которые вас, вероятно, удивили при посещении нашего заведения, то происхождение их довольно странное. А именно в один прекрасный день в богадельню была прислана целая дюжина таковых без всякого сопроводительного письма, и мы не могли никоим образом установить, кто сделал нам этот странный подарок - я говорю подарок, так как никто никогда не потребовал от нас платы. Какой-то неизвестный сунул пакет привратнику в руки и исчез.
Тут без всякой задней мысли у меня вырвался нелепый вопрос:
- Были ли еще в богадельне столь любезные вам старухи, когда аноним вручил вам это произведение?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131