– Я бы избавилась от своего милого в одночасье.
Она произносит это с полной убежденностью, и Энни остается поверить, что так оно и будет, что лорд Монтегю сейчас шагнет к ним из темноты, подхватит Тэсс на руки и унесет подальше от ее прачечной и поместья Дашеллов. Унесет прочь из этой ночи, из их общей комнаты, от скрипа деревьев за окном.
– Тэсс, – шепчет Энни, – а чем Дашеллы занимаются? Чем они зарабатывают на жизнь?
– Да они оба сумасшедшие, ты что, еще не поняла? – усмехается Тэсс. – Леди наряжает нас в простыни и заставляет позировать для нее в этом полном сквозняков стеклянном курятнике. А хозяин помешался на своих старых бумагах.
– Мистер Дашелл, – медленно выговаривает Энни. – Ведь он не интересуется прислугой, не так ли?
Она вспоминает о своей недавней прогулке с Эльдоном, такой неподобающей и одновременно такой приятной.
Тэсс некоторое время молчит.
– Ты это о чем? – отвечает она наконец. – Не пытался ли он поцеловать меня? Ты это имела в виду?
– Именно.
– Они оба сумасшедшие, – повторяет Тэсс. – Но безвредные. Впрочем, я сама здесь только недавно. Только на неделю больше, чем ты.
Тэсс замолкает, и Энни кажется, что она слышит, как в темноте медленно вращаются ее мысли.
– Они не будут нам сильно досаждать, – наконец произносит Тэсс. – Леди не собирается нас на чем-либо подлавливать, а хозяин не пристает к служанкам. Не то что на моем прежнем месте. – Тэсс ворочается в кровати, пружины скрипят. – Тебе рассказать? – спрашивает она.
– Нет, – быстро отвечает Энни.
– Хорошо, – ответила Тэсс. – Ты скоро сама все узнаешь.
– Это почему?
– Думаешь, тобой здесь никто не интересуется?
– Я просто…
Как объяснить Тэсс, что, слушая ее рассказ, она вынуждена будет судить ее, а Энни хотела бы избежать этого.
– Мне просто неинтересно, – говорит Энни и снова начинает прислушиваться к завыванию ветра и скрипу ветвей за окном.
Вскоре с другого конца комнаты доносится глухой храп Тэсс. Лежа в темноте, Энни не спит, боится заснуть. Боится снова увидеть свой сон. Она еще наполовину бодрствует, а мелькание лопат, гул ударяющегося о твердый грунт железа уже заполняют ее мозг.
Тэсс спит крепко, как уставшая ломовая лошадь, и даже не шевелится, когда Энни тихонько выходит из комнаты. Ступени лестницы лишь тихонько поскрипывают под легкими шагами Энни. Она спускается в передний холл, сжимая в руке свечу, пламя которой трепещет на сквозняке.
Библиотека мистера Дашелла оказывается точно такой, какой она запомнилась ей в первый день. Энни плотно прикрывает за собой дверь и в неверном свете свечи принимается читать названия на корешках. «Картография». «Геология». Энни останавливает свой выбор на книге Ричарда Хаклита «Путешествия, морская торговля и открытия в Новом Свете», снимает ее с полки и, прижимая к груди, возвращается к себе в спальню.
Сидя в постели и читая о морских путешествиях, полных опасностей, она мало-помалу забывает ту страшную дорогу. Слова в книге теплые и согревающие, как толстое ватное одеяло в холодную ночь, – в них можно так же завернуться и сидеть, как в теплом коконе. Шум лопат постепенно сменяется сладким журчанием слов, быстрым ручейком стекавших со страниц в пока еще ничем не занятый, пустующий покой ее сердца.
Следующим утром за завтраком, когда Тэсс и Энни торопливо поедают свою кашу, запивая ее сладким чаем, кухарка неожиданно вваливается в кухонную дверь, держа в каждой руке чайник с кипятком.
– Этого хватит? – спрашивает она с порога. Тэсс вскидывает на нее глаза, затем опускает их.
– А в чем дело? – недоверчиво хмыкает Тэсс.
– Это моя работа.
– Да, но благодаря мне одной заботой у тебя было меньше. Ты ведь этого хочешь? – Тэсс бросает взгляд на Энни. – Разве я не права?
Энни не понимает, что происходит в этом доме. Почему кухарка с ведрами кипятка в руках статуей замерла на пороге, почему ей вдруг понадобилось одобрение Тэсс? «Действительно, сумасшедшие», – думает она. Все как один, все и каждый, до последнего.
– Энни!
Энни останавливается на дорожке, ведущей к стеклянному курятнику, и ждет, пока Тэсс ее нагонит.
– Куда это ты?
Согнувшись пополам, Тэсс тяжело переводит дыхание. Лицо у нее красное после утра, проведенного в прачечной.
– Миссис Дашелл приказала, чтобы сегодня я для нее позировала.
– Но ты еще не собрала постельное белье, – выпрямляется Тэсс.
– Я знаю.
– Но я должна постирать простыни сегодня. Сейчас.
– Я соберу белье позже, когда освобожусь. – Энни смотрит в сторону курятника. Нехорошо заставлять Изабель ждать. – Оставь их на следующий раз.
– Это невозможно, – отвечает Тэсс.
Тэсс работает по строгому графику. По понедельникам, вторникам и средам она стирает и полощет белье. По четвергам и пятницам катает его, Крахмалит и гладит. По понедельникам она стирает полотно; муслин, крашеный ситец и шерсть – по вторникам; простыни и скатерти – по средам. Сегодня как раз среда. Если Тэсс не постирает что-нибудь в соответствующий день, сорвется ее недельный график, и это обязательно отзовется на всем хозяйстве усадьбы.
– Значит, мне нужно это сделать самой, – говорит она, ожидая, что Энни передумает.
Энни молчит.
– Ну ладно, – произносит Тэсс. – Я сделаю это сама, но это меня мало радует.
Она поворачивается и направляется к дому. Энни смотрит ей вслед, от души сожалея, что так случилось. У Тэсс достаточно своей работы для того, чтобы взваливать на нее чужую. До сих пор они хорошо уживались вместе. Энни так нравится болтать с ней, лежа в темноте спальни. Энни рассказывала Тэсс о низости миссис Гилби, Тэсс – о том, как голодала ее семья на севере Англии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66