ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Но сказать, что я пришла в норму, – погрешить против истины. До нормы мне было далеко. Скорее я уползла куда-то внутрь себя, чтобы не мешать Оле выполнять святой дружеский долг, и спрятала боль глубоко внутри. Только ночью, закрыв глаза, я могла без помех переживать все произошедшее. Хуже всего мне было оттого, что за всеми этими Ольгиными культурными мероприятиями я и в самом деле начала забывать, каким он был – Алексей Рубин. Я не могла вспомнить его лицо, его улыбку, слова. Все расплывалось в какой-то мутной дымке, как в тумане. Наша поездка в Сухой Мох, домик в лесу – все казалось теперь таким далеким, таким нереальным. От этого мне становилось еще хуже. Я с упорством мазохиста старалась вспомнить все наши встречи, касания рук. Мне хотелось поехать и убедиться, что та деревня, где проходил тимбилдинг, мне не померещилась. Хотелось оставить в себе хотя бы память о той сумасшедшей любви, которая когда-то ненадолго случилась со мной. Хотя термин «когда-то» и разрывал мне сердце.
– Ты должна все забыть, – говорила Соловейка. Я кивала ей и старательно изображала покорность.
Но меньше всего на свете я хотела все забыть. Кажется, Алексей поменял что-то во мне. Как будто заново переписал какие-то мои системные файлы, в связи с чем вся моя операционная система заработала немного иначе. И неважно, что сам программист исчез из моей жизни.
– Почему ты упорно не хочешь понимать очевидное? – горячилась Оля, когда в следующую пятницу мы традиционно сидели в бане со всеми нашими детьми. Только на этот раз к нам присоединился Михаил (чтобы потом отвезти нас домой на машине, всего-навсего, не подумайте плохого).
– Я не уверена, что это очевидно. Ты же сама говорила, что если я захочу, мы сможем все узнать наверняка.
– Да, но зачем тебе это? Ведь он в любом случае тебе соврал! Обманул тебя!
– Я уверена, что он не просто так не приехал. У него наверняка были какие-то причины. Ну не мог он просто пообещать приехать и пошло соврать! Не в его характере! – уверяла я.
Теперь, когда прошло уже больше недели, я понимала, что Алексей действительно, скорее всего, не приедет. Он, видимо, по каким-то необъяснимым причинам решил, что мы не сможем быть счастливы. После долгих раздумий он отказался от идеи перевернуть мою жизнь. Зачем-то решил оставить меня в покое, не понимаю только, зачем. Но Ольга была категорически со мной не согласна.
– Он не приехал именно потому, что врал. Он и не собирался. Поэтому так легко и раздавал обещания, – заверяла меня она.
– Но, может, Люля права? – подал вдруг голос обмотанный простыней Миша.
– Слушай, не называй меня Люлей, я этого терпеть не могу, – не выдержала я.
Сам факт, что мы сидим на одной банной полке с Окуневым, повергал меня в некоторое нервное расстройство. Но даже я не могла не признать, сколь сильно Миша изменился. И он, к сожалению, не давал ни единого повода быть собой недовольным. Идеальный отец, отличный друг.
– Хорошо, не буду, – пообещал он. – Я только хотел сказать, что действительно у него могли быть и серьезные причины, чтобы не приехать. Почему ты, Оля, его сразу записываешь в циничные подлецы?
– Потому что все вы, мужики, такие! – зло бросила она.
Миша сразу помрачнел и замолчал. Я вышла из парной и плюхнулась в ледяной бассейн. Я лежала звездой в ледяной воде и не чувствовала холода. Может, снежная королева затолкала в мое сердце кусок льда? Это было бы неплохо.
– Помнишь, когда-то ты говорила, что мужчина, который придет, должен решить все твои проблемы? – вдруг ни с того ни с сего спросила меня Оля. Она вышла из парной с явными намерениями расставить все по местам. Я с трудом припомнила тот давний разговор.
– Мужчина был мне вообще не нужен, только его кредитная карта, – усмехнулась я. – Но это же глупость, Оля. Просто болтовня.
– Конечно, – согласилась она, выставляя на столе в предбаннике баночки с кремами. Потом выбрала одну из них и принялась сосредоточенно размазывать антицеллюлитный крем по внешней стороне бедра. Ее Женька стал слишком часто задерживаться на работе допоздна, так что теперь мы боролись не столько за здоровье, сколько за Соловейкину красоту и оживление семейной жизни.
– Я говорила о некоем метафизическом мужчине, которого не любила.
– А Рубина ты что, успела полюбить? – резче, чем я была готова слышать, спросила она. – Я не сомневаюсь, что ты его хотела. Как мужика, тем более такого роскошного. Но полюбить! Когда бы ты успела? Вы виделись всего ничего.
– С Рубиным – с ним все было всерьез, понимаешь? Почему ты мне не веришь?
– Потому что знаю разницу между сексом и любовью. Любовь требует времени и сил.
– Моя любовь была такой, что я отдала бы за нее все. Все, что угодно! Странно, что ты не слышишь меня. И что бы ни было дальше, – я выразительно посмотрела на Окунева. – Этого больше не повторится никогда.
– А почему ты так уверена, что для Алексея это тоже было всерьез? – Оля с досадой кусала губу. Моя несговорчивость сильно ее раздражала.
– Я уверена, потому что знаю это!
– Для тебя – да, все было всерьез. А он просто хотел говорить то, что ты хотела слышать.
– Пусть! – уперлась я. – Но это было и в самом деле прекрасно.
– Допустим, – согласилась Оля. – Но ты только представь, сколько проблем бы он принес вместе с этой своей большой любовью. Переезд в какую-то глушь, скандалы с Галкой и мамой. Бабушку пришлось бы оставлять одну.
– Ты это всерьез? – разозлилась я.
– Я? – усмехнулась Ольга. – Нет, конечно. Шучу. Про бабушку. А про остальное – вполне серьезно. Ты бы уволилась с хорошей работы, потеряла бы место в садике. А ты, между прочим, на очереди стояла два года, чтобы это место получить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Ты должна все забыть, – говорила Соловейка. Я кивала ей и старательно изображала покорность.
Но меньше всего на свете я хотела все забыть. Кажется, Алексей поменял что-то во мне. Как будто заново переписал какие-то мои системные файлы, в связи с чем вся моя операционная система заработала немного иначе. И неважно, что сам программист исчез из моей жизни.
– Почему ты упорно не хочешь понимать очевидное? – горячилась Оля, когда в следующую пятницу мы традиционно сидели в бане со всеми нашими детьми. Только на этот раз к нам присоединился Михаил (чтобы потом отвезти нас домой на машине, всего-навсего, не подумайте плохого).
– Я не уверена, что это очевидно. Ты же сама говорила, что если я захочу, мы сможем все узнать наверняка.
– Да, но зачем тебе это? Ведь он в любом случае тебе соврал! Обманул тебя!
– Я уверена, что он не просто так не приехал. У него наверняка были какие-то причины. Ну не мог он просто пообещать приехать и пошло соврать! Не в его характере! – уверяла я.
Теперь, когда прошло уже больше недели, я понимала, что Алексей действительно, скорее всего, не приедет. Он, видимо, по каким-то необъяснимым причинам решил, что мы не сможем быть счастливы. После долгих раздумий он отказался от идеи перевернуть мою жизнь. Зачем-то решил оставить меня в покое, не понимаю только, зачем. Но Ольга была категорически со мной не согласна.
– Он не приехал именно потому, что врал. Он и не собирался. Поэтому так легко и раздавал обещания, – заверяла меня она.
– Но, может, Люля права? – подал вдруг голос обмотанный простыней Миша.
– Слушай, не называй меня Люлей, я этого терпеть не могу, – не выдержала я.
Сам факт, что мы сидим на одной банной полке с Окуневым, повергал меня в некоторое нервное расстройство. Но даже я не могла не признать, сколь сильно Миша изменился. И он, к сожалению, не давал ни единого повода быть собой недовольным. Идеальный отец, отличный друг.
– Хорошо, не буду, – пообещал он. – Я только хотел сказать, что действительно у него могли быть и серьезные причины, чтобы не приехать. Почему ты, Оля, его сразу записываешь в циничные подлецы?
– Потому что все вы, мужики, такие! – зло бросила она.
Миша сразу помрачнел и замолчал. Я вышла из парной и плюхнулась в ледяной бассейн. Я лежала звездой в ледяной воде и не чувствовала холода. Может, снежная королева затолкала в мое сердце кусок льда? Это было бы неплохо.
– Помнишь, когда-то ты говорила, что мужчина, который придет, должен решить все твои проблемы? – вдруг ни с того ни с сего спросила меня Оля. Она вышла из парной с явными намерениями расставить все по местам. Я с трудом припомнила тот давний разговор.
– Мужчина был мне вообще не нужен, только его кредитная карта, – усмехнулась я. – Но это же глупость, Оля. Просто болтовня.
– Конечно, – согласилась она, выставляя на столе в предбаннике баночки с кремами. Потом выбрала одну из них и принялась сосредоточенно размазывать антицеллюлитный крем по внешней стороне бедра. Ее Женька стал слишком часто задерживаться на работе допоздна, так что теперь мы боролись не столько за здоровье, сколько за Соловейкину красоту и оживление семейной жизни.
– Я говорила о некоем метафизическом мужчине, которого не любила.
– А Рубина ты что, успела полюбить? – резче, чем я была готова слышать, спросила она. – Я не сомневаюсь, что ты его хотела. Как мужика, тем более такого роскошного. Но полюбить! Когда бы ты успела? Вы виделись всего ничего.
– С Рубиным – с ним все было всерьез, понимаешь? Почему ты мне не веришь?
– Потому что знаю разницу между сексом и любовью. Любовь требует времени и сил.
– Моя любовь была такой, что я отдала бы за нее все. Все, что угодно! Странно, что ты не слышишь меня. И что бы ни было дальше, – я выразительно посмотрела на Окунева. – Этого больше не повторится никогда.
– А почему ты так уверена, что для Алексея это тоже было всерьез? – Оля с досадой кусала губу. Моя несговорчивость сильно ее раздражала.
– Я уверена, потому что знаю это!
– Для тебя – да, все было всерьез. А он просто хотел говорить то, что ты хотела слышать.
– Пусть! – уперлась я. – Но это было и в самом деле прекрасно.
– Допустим, – согласилась Оля. – Но ты только представь, сколько проблем бы он принес вместе с этой своей большой любовью. Переезд в какую-то глушь, скандалы с Галкой и мамой. Бабушку пришлось бы оставлять одну.
– Ты это всерьез? – разозлилась я.
– Я? – усмехнулась Ольга. – Нет, конечно. Шучу. Про бабушку. А про остальное – вполне серьезно. Ты бы уволилась с хорошей работы, потеряла бы место в садике. А ты, между прочим, на очереди стояла два года, чтобы это место получить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79