Застыл неподвижнее жены Лота. За эти долгие десять секунд
мне в голову не пришло ни одной умной мысли, кроме стремления бе-
жать. Но бежать было некуда.
Это был Ройал, тихий хладнокровный убийца с маленьким пистоле-
том. Он ждал за дверью с пистолетом наготове. Он знал, что я вы-
ходил. Он это проверил. Он знал, что я вернусь, потому что я в
сговоре с Яблонски. И он знал, что я пошел на все это не ради то-
го, чтобы, попав в этот дом, смыться при первом удобном случае. И
он догадывался, что я уже вернулся. А может быть, видел, как я
вернулся, но тогда почему он так долго выжидал?
Впрочем, мне было ясно - почему. Вернувшись, я должен был най-
ти Яблонски в комнате и, не застав его, - посчитать, что тот от-
правился по своему делу. А поскольку я запер дверь и оставил ключ
в замке, Яблонски не сможет воспользоваться своим ключом и поэто-
му постучит. Прождав партнера несколько часов, я буду настолько
встревожен его отсутствием, что при стуке брошусь открывать
дверь, и тут Ройал всадит мне медно-никелевую пулю между глаз.
Ведь если они точно знали, что мы с Яблонски работаем на пару, то
они также должны были знать, что я никогда не сделаю того, чего
они от меня хотят, поэтому я им больше не нужен, а отсюда и пуля
между глаз, как Яблонски.
И тут я вспомнил о Яблонски. Вспомнил, как он лежит, втисну-
тый в ящик, - и страх мой улетучился. Я видел, что у меня мало
шансов, но больше не боялся. Я прокрался в комнату Яблонски, взял
бутылку за горлышко, тихо вернулся в свою комнату и вставил ключ
в замок двери в коридор. Замок открылся бесшумно, и тут в дверь
постучали посильнее и подольше. Под этот звук я приоткрыл свою
дверь, поднял бутылку и осторожно выглянул в коридор.
Коридор освещался лишь тусклым ночничком в дальнем конце, но
этого оказалось достаточно, чтобы увидеть: в руке человека в ко-
ридоре нет пистолета и это не Ройал, а Мери Рутвен. Я опустил бу-
тылку и тихо отступил в свою комнату.
Через пять секунд я уже стоял перед дверью в комнате Яблонски.
Имитируя глубокий и хриплый голос Яблонски, я спросил:
- Кто там?
- Мери Рутвен. Впустите меня. Быстро. Пожалуйста. Я впустил ее
быстро - тоже не хотел, чтобы ее увидели в коридоре. Спрятался за
дверью, а затем быстро закрыл ее, пока она не узнала меня в туск-
лом свете, падавшем из коридора.
- Мистер Яблонски, - она говорила быстрым, задыхающимся и ис-
пуганным шепотом. - Я пришла поговорить с вами. Мне это просто
необходимо. Я думала, что не смогу выбраться, но Гантер уснул,
однако он может в любой момент проснуться и обнаружить, что я...
- Спокойнее, - тоже шепотом произнес я, поскольку так было
легче имитировать голос Яблонски, но мне все равно это плохо уда-
валось. - Почему вы хотите поговорить со мной?
- Мне не к кому больше обратиться. Вы не убийца, не проходи-
мец, что бы они там ни говорили о вас, вы - хороший человек. -
Она была сообразительной девушкой, женская интуиция позволила ей
увидеть больше Вайленда и генерала.
- Вы должны помочь мне... нам... вы просто обязаны. Мы попа-
ли в большую неприятность.
- Мы?
- Мы с папой. Правда, про отца я не знаю. Может, у него и нет
неприятностей. Может, он работает с этими... этими плохими людьми
потому, что хочет этого. Но это так на него непохоже. Может, он
вынужден работать с ними, не знаю, я ничего не знаю. Возможно, у
них есть власть над ним, чем-то они его держат, возможно... Он
всегда был таким хорошим, честным, прямым, но сейчас...
- Спокойнее, - снова прервал ее я. Я уже не имитировал голос
Яблонски, и, не будь она столь встревоженной и испуганной, она
сразу все поняла бы. - Факты, мисс, пожалуйста.
В моей комнате был включен электрический камин, дверь в комна-
ту была открыта, и я был уверен: скоро она разглядит меня и пой-
мет, что перед ней не Яблонски - копна рыжих волос выдавала меня.
Я повернулся к камину спиной.
- С чего бы мне начать? Похоже, мы потеряли свободу или, ско-
рее, папа потерял. Не свободу передвижений, нет, он не пленник,
но мы не можем самостоятельно принимать решения: папа принимает
решения за меня, а свои решения, мне кажется, тоже принимает не
он. Нам не разрешают разлучаться. Папа запретил мне отсылать
письма, пока не ознакомится с ними. Мне нельзя звонить по телефо-
ну или уходить куда-нибудь без этого ужасного Гантера. Даже ког-
да я еду к друзьям, например, к судье Моллисону, это животное
сопровождает меня. Папа говорит, что недавно угрожали меня похи-
тить. Не верю этому, но даже если бы это было правдой, то Саймон
Кеннеди, шофер, лучше Гантера. Я никогда не остаюсь одна. Когда
нахожусь на Х-13, я не пленница - просто не могу уехать. Но здесь
окна моей комнаты забиты, а Гантер проводит ночь в передней, сле-
дя...
Последние три слова замерли в наступившей тишине. В своем
возбуждении, в своем желании поделиться с кем-нибудь тем, что
тревожило ее несколько недель, она вплотную подошла ко мне. Ее
глаза уже привыкли к темноте. Она вся задрожала, ее правая рука
начала медленно подниматься ко рту, глаза широко раскрылись, она
судорожно вздохнула - это была прелюдия к крику.
Но прелюдией все и закончилось. В нашем деле не приходится
медлить: я закрыл ей рог ладонью, а другой рукой обхватил ее до
того, как она собралась закричать. Несколько секунд она с удиви-
тельной силой яростно боролась со мной, затем обмякла в моих ру-
ках, как подстреленный кролик. Это застало меня врасплох - я ду-
мал, что времена, когда молодые леди падали в обморок в стрессо-
вой ситуации, давно прошли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80