Делалось это еще и для того, чтобы облегчить славянским грамотеям освоение языка-первоисточника. В азбуке оставили буквы, для славянского языка бесполезные, например, сугубо греческие «кси» и «пси» и пресловутую «ижицу». Кстати, приблизительно так же поступили и древние римляне. Латинский алфавит заканчивается буквами X, Y и Z. Эти буквы используются только в словах, которые были заимствованы у греков. Название буквы «игрек» говорит само за себя: «и-грек», то есть «греческое и».
В Болгарии, даже при коммунистической власти, день Кирилла и Мефодия (24 мая) праздновался как День славянской письменности. В Советском Союзе о заслугах равноапостольных братьев говорилось скупо. Не всякий школьник, научившийся писать, знал о подвиге двух византийских священников, благодаря которому он приобщался к великому миру культуры. Более того, и слово «кириллица» широкого распространения не имело. Пользовались им, в основном, библиотечные работники. Слово, обозначающее славянскую, и в первую очередь русскую азбуку, стало привычным только с появлением персональных компьютеров: в операционных системах и других полезных программах славянская азбука называется «кириллической» (Cyrillic).
Когда-то давным-давно на улицах города Белостока звучали четыре языка, потому что в городе жили евреи, поляки, русские и немцы. Горожане были обычными людьми, не семи пядей во лбу, но каждый поневоле становился полиглотом, чтобы общаться с соседями или с торговцами на рынке.
Вот и сына учителя Марка Заменгофа как только не звали: и Лейзер, и Лазарь, и Людвиг. Мальчик был способен к языкам. Учась в варшавской гимназии он, как положено, выучил два «мертвых» языка (древнегреческий и латынь) и два языка «живых» (немецкий и французский), а потом самостоятельно принялся за английский. Если учесть, что с детства он знал русский, польский, идиш и иврит, то языковая база у Лазаря-Людвига была солидная. С такой базой выучить еще один язык – дело пустяковое.
Еще лучше – придумать язык совсем новый. Чтобы было в нем всего несколько грамматических правил. И легкое словообразование, с помощью приставок и суффиксов. И никаких исключений. И знакомые латинские буквы. И знакомые корни: на 60 процентов взятые из романских языков, на 30 – из германских и на 10 – из славянских. Такой язык было бы просто выучить всем людям во всем мире. Это было бы замечательное средство общения!
Проект нового языка Людвиг Заменгоф (Ludwig Zamenhof; 1859–1917) набросал уже в выпускном классе гимназии. Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Филология не прокормит. К тому же такая заумно-футуристическая. Поэтому молодой Заменгоф изучал медицину в Москве, Варшаве, Вене – и стал врачом-окулистом.
Возможность представить миру проект, который повернет этот мир к всеобщему благу, счастливо совпала с порой женитьбы. Будущий тесть согласился на то, чтобы часть приданого была использована для публикации проекта международного языка. 26 июля 1887 года в Варшаве вышла сорокастраничная книжка (на русском, кстати, языке). Книжка называлась скромно: «Международный язык. Предисловие и полный учебник» («Lingvo internacia. Anta?parolo kaj plena lernolibro»). Автор тоже был скромен. Книгу он подписал псевдонимом Doktoro Esperanto, то есть «Доктор Надежда».
Надежда объединить людей в одно счастливое (а как же иначе?) сообщество грела в то время сердца многих людей. Идея международного языка (как средства достижения всеобщего братства и мирного сосуществания народов) приобрела страстных поклонников во многих странах мира. Тем более что язык эсперанто и в самом деле оказался несложным. А ведь только простая идея может овладеть массами. Поэтому в начале XX века количество эсперантистов исчислялось миллионами. В СССР в 1920-х годах язык эсперанто считался языком грядущей мировой революции и широко изучался. В 1927 году даже была выпущена советская почтовая марка в честь 40-летия языка. На зеленом фоне – портрет Л. Заменгофа, а также заводы, фабричные трубы и краны, воздвигавшие что-то железное. Но – tempo ?an?i («времена меняются»). В 1937–1938 годах советских эсперантистов выкосили почти полностью, потому что очень уж вредным этот язык оказался. На нем, как доказали следственные органы, вели секретную переписку троцкисты, шпионы и террористы.
Приблизительно в то же время эсперанто и эсперантистов уничтожали в гитлеровской Германии. Всемирным языком (только недочеловеки понять этого не могут!) должен быть немецкий язык, а не какое-то сомнительное эсперанто, выдуманное к тому же русским евреем из польского города.
Сам врач-окулист Л. Заменгоф, придумавший язык для международного братства и любви и подаривший ему не свое имя, а красивый псевдоним, скончался 14 апреля 1917 года в Варшаве. Тогда Варшава еще не стала столицей независимой Польши. Варшаву оккупировали германские войска. И было еще много времени – 22 года – до следующей немецкой оккупации, когда погибнут почти все родственники Доктора Надежды.
В XVII веке в городе Бремене жил человек со странной для немецкого уха фамилией Неандер. Был он не иностранец, просто его дедушка Иоахим, музыкант и эрудит, решив облагородить свою обычную немецкую фамилию Нойман (Neumann – буквально: новый человек), перевел ее на язык древних греков: неа андер.
Нашего Неандера звали, как и дедушку, Иоахимом. После смерти отца Иоахим Неандер (Joachim Neander; 1650–1680) изучал богословие в родном Бремене. В 1671 году он уже был домашним учителем в Гайдельберге, а через три года переехал в Дюссельдорф и там работал учителем в латинской школе. Еще Иоахим слыл поэтом и музыкантом. Несколько сочиненных им гимнов и хоралов исполняются в протестантских церквах Германии до сих пор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15