- Твоя воля - закон, мой Повелитель! - бормотал сотник, а спящий рядом Вальд судорожно кивал головой и пытался повторить.

Глава вторая

Утром люди были молчаливы - все, кроме Барука, чувствовали себя неважно, а тот вообще редко разговаривал. Смертоносцы бежали относительно медленно, на спине каждого сидели два, а на Зижде даже три человека, покачивались тюки с воздушными шарами. По счастью, дорога была хорошо известна и не имела естественных препятствий в виде болот или ручьев.
По всем расчетам путешественники должны были достигнуть снежных перевалов к вечеру третьего дня, если будут останавливаться лишь на половину ночи. Слева от Олафа сидел Сайка, то и дело прикладываясь к маленькой баклажке, сзади - Люсьен. Стражник напевал какую-то песню, половины слов которой не знал, а из оставшихся совершенно невозможно было понять, о чем она повествует.
- Замолчи, пожалуйста, - попросил Олаф.
- Все равно скучно, пусть поет! - заступился за стражника Сайка. - Лучше хлебни.
- И хлебну, и пусть замолчит. Верно, Око Повелителя?
"Поступайте как знаете," - ответил Зижда. - "Я приказываю только одно: находиться на моей спине."
В этом путешествии именно смертоносец был Оком, именно на нем лежала вся ответственность за переход через горы. На той стороне восьмилапый должен был стать покорным слугой королевы Хажа вместе со всем своим отрядом. Не касалось это распоряжение Повелителя только троих: Сайки, как Малого Повелителя Джеммы, Люсьена, и без того подданного королевы, и Олафа. Последнего, правда, только в том случае, если он надумает жениться на Тулпан.
Пока сотник размышлял об этом, Люсьен опять затянул свою неразборчивую песню. Олаф стал придумывать аргументы, чтобы все же убедить друга остановиться, но неожиданно заговорил Зижда.
"Покоряка!"
"Что?" - не понял Олаф. - "Что ты сказал, Око?"
"Я назвал тебя покорякой. Это не оскорбление, это шутка."
"Ах, вот оно что..." - сотник закатил глаза.
Вот еще чего не доставало ему в это утро - смертоносца-шутника. Зижда отомстил за вольное с собой обращение, придумал какое-то самому непонятное слово. Что ж, пусть радуется.
"Надеюсь, Зижда, ты не станешь называть меня так при всех? Особенно при королеве Тулпан? Да и ее, пожалуйста, не надо так называть. Ты Око Повелителя, воля твоя - закон, но я очень прошу."
"Хорошо, я буду говорить только тебе, иногда," - согласился паук. - "Это не оскорбление."
"Я понял!"
- Люсьен, ну я прошу тебя, не кричи мне в ухо! - Олаф одновременно выхватил у Сайки баклажку и сделал несколько крупных глотков. - У меня это больное ухо, я его отшиб когда с Джемы улетали!
- Так бы сразу и сказал, - как ни в чем ни бывало пожал плечами Люсьен. - Просто у меня настроение хорошее. Я хочу домой!
- Зачем? - удивился неугомонный Сайка. - У тебя ведь семьи нет.
- В Хаже пять поселков! - в ответ заорал хажец. - А я дворцовый стражник, и в каждом ждут меня!!
- По крайней мере, у этой песни есть какой-то смысл, - пришлось признать Олафу. - Но уж очень она громкая, хуже прежней.
- Прости, - смиренно попросил Люсьен. - Это моя душа поет.
Он все-таки замолчал, и изрядную часть пути Олаф продремал, тыкаясь то в плечо атамана, то в грудь стражника. Очнулся он только когда смертоносец замедлил ход.
- Что случилось, Зижда?
"Впереди муравьи, большое стадо. Их ведет принцесса."
- Муравьи идут на север? - изумился Сайка.
"Нет, на запад. Нам придется обогнуть их или подождать, пока пройдет стадо. С ними принцесса, мне их не отогнать."
Вскоре они увидели муравьев. Это были крупные, красноспинные насекомые. Несколько тысяч тварей шли, толкаясь, за своей муравьиной принцессой, которая едва ползла по земле. Ждать, пока пройдет эта процессия, пришлось бы до вечера.
"Атаковать нельзя," - повторил Зижда. - "Идем в обход."
- Вам тяжело, а дороги там, кажется, нет, - заметил Люсьен, но смертоносец не удостоил его ответом.
Слева местность круто понижалась, образуя долину, слишком большую для маленького, но извилистого ручья. Справа напротив, тянулась гряда невысоких скал, и паук, ненавидевший воду, конечно же выбрал это направление.
- Туда идет стадо, - заметил Сайка. - Неразумно, надо обойти слева.
- Оку Повелителя виднее, - вступился за приятеля Олаф. - Его желание - закон.
Зижда повел караван в узкий проход между двумя скалами. Казалось, что пройдя по нему, они быстро перевалят хребет и окажутся по другую его сторону, но дорогу преградила сплошная каменная стена, пришлось двигаться вдоль нее. Неожиданное препятствие плавно изгибалось и смертоносцы вскоре бежали уже на восток.
- Уж лучше бы подождали, а потом шли всю ночь, - на ухо прошептал Сайка Олафу.
Люсьен и сотник строго посмотрели на атамана, но и смертоносец молчать не собирался.
"Повелитель назначил меня своим Оком! Приказываю здесь только я! Ты король, Сайка, и можешь идти своей дорогой, но отряд пойдет по той дороге, которую укажу я!"
- Зижда совершенно прав! - сказал Олаф и довольно сильно пихнул короля под ребро. Он бы сделал это гораздо сильнее, если бы не боялся, что тщедушный атаман свалится на землю. - Слушайся Ока, а то пойдешь пешком!
Сайка только сморщил нос. Однако Зижда, видимо, и в самом деле принял не лучшее решение: караван все дальше удалялся от разведанного пути, по которому чивийцы и спустились с предгорий в Темьен минувшей осенью. Пауки терпеливо бежал вперед, будто точно знал, что дорога выведет его опять на север.
- Позволишь слово сказать, Око? - осторожно спросил Люсьен.
"Говори, подданный королевы Хажа."
- Мы едем в ущелье. Эти скалы сюда притащил ледник, они иногда срываются с гор и ползут вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88