Вниз и вон…
В следующее мгновение Коналл схватил ее и вытащил из ведра. Посудина перевернулась, и ее странное содержимое рассыпалось по полу.
– Маккерик, хватит! Я еще не закончила!
– Нет, закончила, – прорычал Маккерик и поставил се на пол позади себя. Он затолкал ногой осколки и комья земли обратно в ведро, а потом взял его в руку. – И ты больше не будешь портить мою посуду ради этой суеверной чепухи. – Он подошел к дверям, снял засов и выкинул ведро в ночную темноту, а потом еще трижды плюнул в темноту.
Затем Маккерик повернулся к ней и преувеличенно вежливым жестом указал на дверь:
– Вам нужно облегчиться?
Ивлин покраснела и выпрямилась. Она не представляла, что ее муж с таким предубеждением будет относиться к колдовству. Да уж, с Минервой он бы точно никогда не поладил.
Она получше закуталась в накидку умершей женщины и, проходя мимо него, заявила:
– Я хочу, чтобы ты вернул мне это ведро.
– Когда рак на горе свистнет, – ответил Маккерик, выходя из хижины следом за ней.
После того как Ивлин, Элинор, Бонни и сам Маккерик быстро сделали свои дела на свежем воздухе, они вернулись в хижину и, усевшись вокруг очага, принялись поедать нежную, прекрасную похлебку из оленины, запивая ее медом из бутыли. Элинор достался кусок оленины, а Бонни – ячмень, Усатику насыпали в бутыль зерна. Свою порцию еды животные поглотили в мгновение ока.
В хижине опять стало тепло и уютно. Ивлин перестала думать о хороших манерах и с удовольствием ела жирную пищу, наслаждаясь ощущением переполненного желудка и видом красивого мужчины, сидящего напротив нее.
Теперь она была «замужней женщиной». У нее появился муж, дом, в котором она будет жить до тех пор, пока Коналл не отведет ее к себе в селение. «Вернее, в город», – с улыбкой поправила себя Ивлин.
– Еще? – Шотландец показал на ее пустую миску. Она с готовностью протянула ему посудину.
– Расскажи мне о своем доме, – попросила Ивлин, поставив до краев наполненную миску на колени, и принялась с жадностью поедать ее содержимое.
Коналл улыбнулся и отправил в рот последнюю ложку похлебки. Потом налил себе добавки, закрыл крышку котла и, усевшись на корточки, ответил:
– Это маленький город. Может, раза в четыре меньше, чем город твоей родни.
Ивлин понимала, что Коналл имел в виду Бьюкененов. Но так как она почти ничего не знала о клане, к которому принадлежала Минерва, сравнение Коналла ей ни о чем не говорило. Она неопределенно хмыкнула, на ее лице появилось выражение спокойной заинтересованности.
– Маккерики жили в этой части Шотландии с незапамятных времен, – продолжил Коналл. – Наш город расположен к северу от этого места, южнее Бен-Невиса.
– Бен-Невис?
– Да, шотландка из тебя никудышная, – неодобрительно поцокал он языком. – Это гора. Ты увидишь ее вдалеке, если переберешься на другую сторону ущелья и посмотришь на восток.
– Понятно. – Ивлин подула на похлебку и лениво помешала ее. Процесс беседы за едой был удивительным занятием, очень расслабляющим. Она с удовольствием слушала голос Коналла с его музыкальным акцентом. – А твои родители? Они живут с тобой?
– Да, мать живет со мной. И мой брат, Дункан. Тебе понравится моя мама. Она такая кроткая, как твой Усатик, но любит поспорить. – Коналл улыбнулся, словно вызывая ее образ в своем воображении. – И она печет прекрасные лепешки – лучшие во всей Шотландии.
– Я очень хочу с ней познакомиться. – Возле бедра Ивлин села Элинор и положила свою большую голову ей на колени. Она обняла ее. – А отец? Где он?
Коналл посмотрел на них и коротко ответил:
– Мой отец умер пять лет назад.
– Он болел?
– Нет, – жуя кусок оленины, ответил Коналл.
– С ним случилось несчастье?
– Нет. – Горец покачал головой, пожимая плечами. – Он просто… умер.
Ивлин нахмурилась. Какое-то странное объяснение, то есть вообще никакого объяснения.
– Просто умер? – переспросила она.
– Да. – Лицо Маккерика стало суровым. – У нас было два неурожайных года подряд. Засуха. Из-за этого несколько детей из нашего города умерли. Мой отец принял это слишком близко к сердцу.
– Хм. – Ивлин была уверена, что Коналл чего-то недоговаривает, но решила оставить эту тему, наверное, воспоминания были слишком мучительными. – Ты скучаешь по нему?
Какое-то время Коналл напряженно глядя в миску молчал. Потом заговорил:
– Последние годы отец стал выпивать. – Коналл улыбнулся, но только губами. – Он пристрастился к доброму меду, что варили в нашем городе.
Эти скупые сведения помогли Ивлин в общих чертах понять, что происходило в семье Коналла и почему ему было больно говорить об этом.
– А Дункан? Он ведь твой младший брат, не так ли?
– По словам мамы, он младше меня всего на несколько мгновений.
– Вы близнецы? – Ивлин удивленно подняла брови. Выходит, в клане Маккериков появились сразу два образца мужской красоты. Надо же какое везение! – Хорошо, что мы с тобой какое-то время будем жить только вдвоем. Так я лучше узнаю тебя и потом смогу отличить от Дункана.
Коналл рассмеялся.
– Надеюсь, что сможешь. – На этот раз его улыбка была искренней. – Странно, но мы с ним совсем не похожи. Дункан тощий парень, похожий на узловатую ветку. И у него больше волос на… – Коналл вовремя остановился и заменил готовое было вырваться неприличное слово на более подходящее: – руках, чем на голове. А какой у него нрав! – Он присвистнул. – Когда Дунк сердится, то похож на бешеного быка, выпущенного из загона.
Ивлин рассмеялась и добавила:
– Значит, вы похожи друг на друга не столько внешне, сколько характерами.
Коналл шутливо нахмурился.
– Я что-то не пойму, о чем ты говоришь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87